Сердце волка
Шрифт:
— Что?.. — выдохнула я. Я не понимала, к чему он клонит.
— Ты делаешь то же, что и твои сородичи, когда они бросали в тебя камни. Они обвиняли тебя в том, в чём ты не была виновата и что не могла изменить. И я тоже не могу изменить своей сути. Да, я наследник престола, единственный сын императора Эдигора. Да, Ронни, это так. И как бы я ни хотел, я не смогу этого изменить.
Я молчала.
Грэй отпустил меня и сделал шаг назад. Глаза его были потухшими.
— Я не говорил тебе ничего о своём происхождении, потому что не хотел, чтобы ты уходила. И тянул до последнего, надеясь непонятно на что. Очень
— Молчи…
Я прошептала это очень тихо. Так, что и сама не услышала.
Грэй протянул ко мне руку, но я покачала головой.
— Прошу тебя, уходи. Я… мне нужно подумать.
Он сжал зубы.
— Обещай, что хотя бы простишься, — сказал он наконец, быстро развернулся и вышел из комнаты.
Я ответила, когда дверь уже закрылась:
— Я пока не ухожу.
Мне действительно нужно было подумать.
Разговор с Грэем многое перевернул во мне. Теперь я понимала — дело было не в нём, а во мне. Я испугалась.
Испугалась правды. Испугалась, что император не просто случайный знакомый, не просто хороший человек, решивший вдруг по собственной прихоти обучать меня танцам… Испугалась, что мне придётся остаться жить в этом замке. Испугалась, что мне придётся надеть венец власти. Испугалась, что меня будут называть «ваше величество».
Грэй ещё не делал мне предложения, но я уже этого боялась.
Я трусиха? Возможно. Но всё это просто не помещалось в моей голове. Не осознавалось и не принималось.
И теперь я шла по замку вместе с Элфи, не укрываясь магией Разума, и наблюдала за слугами и стражниками.
Слуги почтительно кивали и поспешно отводили взгляды. Но это было не обидно, наоборот — я чувствовала, что они отводят взгляды не потому, что презирают меня, как оборотни в Арронтаре, а потому что уважают моё право на личную жизнь.
Если я останусь здесь, так будет всегда. Поклоны, почтительные и подобострастные. Невозможность называться по имени. Титул, который заменит мне это самое имя. Тяжёлые платья, балы, на которых придётся разговаривать на равных со Старшими лордами и… танцевать.
«Поверь, в твоей жизни будут вечера, когда не танцевать ты просто не сможешь».
Так сказал тогда император, и я ещё удивилась, почему… Теперь я понимала.
Как много я теперь понимала! И случайную оговорку Грэя, когда он при мне однажды чуть не назвал Эдигора отцом. И странные переглядывания друзей, и многозначительную улыбку Араилис… И взгляд Карвима, когда я привела к нему Эдди. Учитель сразу определил, кто перед ним.
А я действительно глупая лесная девочка. Или идиотка, по словам Дрейка.
Разве императрица может быть такой?..
Я сидела за столом в своей комнате и читала книгу в свете неяркой магической лампочки. Книгу о придворном этикете.
Был поздний вечер, но я и не думала ложиться — всё равно не усну. Нужно было чем-то занять мозги, поэтому я читала про правила поведения на балу.
Стук в дверь я услышала не сразу, таким он был тихим. Элфи глухо заворчал из-под кровати, но беспокойства не проявил — значит, свои.
И
— Ари?
— Мне нужно кое-что сказать тебе, — прошептала она, делая шаг в комнату. Подошла к столу, несколько секунд стояла просто так, вглядываясь в темное небо за окном, а потом обернулась.
Лицо у Ари было странное. Действительно очень бледное, но решительное. И глаза заплаканные.
— Что случилось?
Я ожидала услышать что угодно, только не то, что она сказала.
И застыла, чувствуя, как перестало биться сердце, похолодела кровь, зашумело в ушах…
— Сегодня ночью твоего дартхари убьют.
Лоран давно слышал недовольные шепотки о том, что Нарро дартхари слишком долго. Не дартхари, а почти император! Но всё это не выходило за пределы кухонь и гостиных домов оборотней. Однако Лоран, обиженный на отца за то, что тот унизил его перед всеми — и из-за кого, из-за какой-то жабы! — решил, что разговоры эти можно использовать в своих интересах.
Он был злым, но отнюдь не глупым парнем. И прекрасно понимал — одна ошибка, и Нарро не оставит от него даже ошметка шерсти. Надо действовать аккуратно, осторожно разузнать, кто из сплетников лишь сплетничает, а кто действительно готов пойти против Вожака.
Победить дартхари можно только сообща — Лоран понимал это. И не собирался играть честно.
Эльфы нечасто наведывались в земли оборотней. Любые эльфы, и светлые, и тёмные. Они были такими же «домоседами», как и оборотни. Да и в целом между этими расами Лоран увидел много сходства. Эльфы тоже были красивыми и высокомерными, также уважали силу. И преклонялись перед Нарро, как и его сородичи.
Однажды, слоняясь по деревне белых волков, Лоран наткнулся на дартхари и группу тёмных эльфов. Нарро рассказывал гостям про быт оборотней и показывал, что делают в Арронтаре. Кажется, Вожак собирался наладить торговлю между оборотнями и тёмными эльфами.
Среди той группы эльфов, что ходила между домами вместе с Нарро, Лоран заметил одного странного молодого парня. Он был одет во всё чёрное, как и остальные эльфы — тёмные вообще любят чёрный цвет — вот только волосы у него были отнюдь не чёрные, а серебряные. Лоран никогда не видел подобного, более того, он читал ранее в книгах, что детей, которые рождаются с серебряными волосами, эльфы сразу убивают. Только вот в чём причина — он не помнил. Он мог бы понять, если бы эти дети были страшными, как жаба Рональда, например. Но Лоран смотрел на юношу с серебряными волосами и находил, что тот гораздо красивее большинства своих сородичей.