Сердце волка
Шрифт:
Уайт состроил такую физиономию, как будто хотел сказать: «Не я же начал этот разговор!» Затем он пожал плечами и снова вставил правую руку в перевязь.
— Вы правы, — сказал он. — Сейчас нам нужно заняться более важными проблемами. У вас в этом доме еще есть чистая одежда или вы все упаковали в ту сумку?
— А что? — удивленно спросила Ребекка.
— У вас уж слишком потрепанный вид, вы сильно испачкались, — пояснил Уайт. — Переоденьтесь и приведите в порядок себя и ребенка. Нам не следует привлекать к себе внимания.
Ребекка, похоже, поняла, что он имел в виду, однако Штефан удивленно посмотрел на Уайта.
— Вы и в самом деле полагаете, что мы сможем отсюда выбраться? — спросил он. — Дорн, наверное, вызвал сюда не меньше сотни полицейских. Что вы собираетесь делать? Пробиться с боем?
— В определенном смысле это уже произошло, — ответил Уайт. Он похлопал по карману, в котором лежал его мобильный телефон. — Никто сюда не явится, можете мне поверить. В лучшем случае они заберут отсюда этого чересчур рьяного полицейского. — Он посмотрел на Ребекку. — Пожалуйста, поторопитесь. Машина будет здесь через несколько минут.
Ребекка с недовольным видом посмотрела на него, но благоразумие все-таки победило. Она, сердито хмыкнув, повернулась и вышла из комнаты. Штефан и Уайт пошли за ней до помещения, представлявшего собой нечто среднее между жилой комнатой в стиле супермодерн и кабинетом. Там оказались Роберт, его телохранитель и Дорн. Дорн звонил по телефону. Точнее, пытался звонить. Судя по тому, как он сердито бросил трубку на ее гнездо в телефонном аппарате, это была уже не первая его попытка.
— У вас какие-то трудности, господин старший инспектор? — злорадно спросил Уайт.
Дорн проследил взглядом за Ребеккой, поднимавшейся по лестнице на второй этаж, и лишь затем ответил:
— Линия отключена. Вы, конечно же, не имеете к этому никакого отношения?
— Конечно, нет, — ответил Уайт.
Он по-прежнему ухмылялся, однако Штефан почувствовал, что под этой улыбкой Уайт пытается скрыть возникшее у него беспокойство. Быстро подойдя к телефону, Уайт поднял трубку и поднес ее к уху.
— Вы полагаете, что умеете обращаться с телефонным аппаратом лучше, чем я? — спросил Дорн.
— Странно, — пробормотал Уайт. — Похоже, кто-то перерезал провод.
Теперь он казался не просто обеспокоенным — на его лице появился настоящий страх. Тем не менее он быстро взял себя в руки и, снова ухмыльнувшись, сказал:
— Ну и повезло же мне!
— Дайте мне свой мобильный телефон, — потребовал Дорн.
— И не подумаю, — заявил Уайт. Его взгляд быстро скользнул по комнате, попутно остановившись на двери, лестнице и, чуть дольше, на окне. — Этот телефон является собственностью Соединенных Штатов. Я не могу вам его передать.
— Если вы думаете, что у меня есть настроение выслушивать подобную болтовню, то вы ошибаетесь, — сказал Дорн. — Мне абсолютно все равно, кто вы и что вы, мистер Уайт. Можете считать себя арестованным.
— Очень
Он произнес эти слова с отсутствующим видом. Штефану показалось, что американца очень сильно беспокоит какая-то проблема и она требует от него предельной концентрации внимания. Но вскоре взгляд Уайта снова нервно забегал по комнате, словно пытаясь что-то найти.
Штефан украдкой повернул голову и посмотрел на второго американца. Матт — так его, кажется, назвал Уайт — по-прежнему был мертвенно-бледен. На его лбу и верхней губе проступили маленькие капельки пота, а взгляд затуманился. Тем не менее он казался таким же сосредоточенным, как и Уайт. По крайней мере таким же напряженным.
Штефан напряг свой внутренний слух. В его сознание тут же хлынул целый поток всевозможной информации, недоступной обычным человеческим органам чувств: о том, какие почти невыносимые физические страдания испытывает Матт, о том, что ел Роберт на ужин, и о многом-многом другом. Но он не почувствовал ничего такого, что его сейчас действительно заинтересовало бы. Если где-то неподалеку и таилась опасность, то его волчьи инстинкты почему-то никак не сигнализировали о ней.
Но ведь так не могло быть! Если бы Соня и ее брат находились поблизости, Штефан обязательно бы это почувствовал.
— Что мне нужно сделать, чтобы вы стали воспринимать меня всерьез? — вызывающе спросил Дорн. — Пригрозить вам оружием?
Он действительно засунул руку в карман, как будто хотел достать оттуда пистолет. Штефан краем глаза заметил, как еще больше напрягся Матт и как испуганно вздрогнул Роберт. Однако Уайт с самым невозмутимым видом запустил руку в карман, достал оттуда мобильный телефон и посмотрел на него.
— Он не работает, — заявил Уайт.
— Что все это значит? — рявкнул Дорн.
Он выхватил телефон из руки Уайта, посмотрел, нахмурившись, на его дисплей и затем стал наугад нажимать на кнопки.
— Бесполезно, — сказал Уайт. — Нет сигнала.
— Это явно не случайно, — пробормотал Роберт. — Что происходит?
— Барков, — тихо ответил Уайт.
На несколько секунд воцарилась полная тишина. Даже Дорн перестал давить на кнопки и уставился на американца. Штефан вдруг осознал, что Уайт был абсолютно прав. То, что он сказал, было единственным объяснением, имеющим хоть какой-то смысл.
А еще Штефан догадался, почему здесь появилась Соня со своими братьями: вовсе не для того, чтобы забрать ребенка (они могли это сделать позже и с гораздо меньшим риском), а по той же самой причине, по какой они появились в больнице. И здесь, и в больнице они вовсе не пытались причинить им с Ребеккой какой-либо вред. Наоборот, они пытались их защитить.
— Чушь! — воскликнул Дорн и засмеялся, но получилось это как-то неестественно. — Это все… страшилки для детей. И я сейчас же прекращу это безобразие, можете мне поверить.