Сердце язычницы
Шрифт:
При воспоминании о погибшем возлюбленном слезы навернулись на глаза девушки, и это тронуло леди Анну. Она поманила внучку, и та опустилась на колени возле кушетки. Как-то само собой вышло так, что голова ее склонилась на руку бабушки. Та начала поглаживать Лилиа по волосам.
– То, что ты рассказала мне о матери, позволяет думать, что женщина она достойная, в своем роде настоящая леди. Возможно, стоит отправить кого-нибудь за ней, пусть тоже присоединится к нам...
– О нет, нет! – Лилиа отшатнулась. – Прошу вас,
– В таком случае напиши ей, сообщи, где находишься, и заверь ее, что все в порядке. Бедняжка, должно быть, сходит с ума от тревоги за тебя.
– Написать ей... – Девушка задумалась. – А долго ли письмо будет добираться туда?
– Откуда мне знать, дитя мое? Сколько времени заняло плавание до Англии? Шесть месяцев? Столько же будет идти и письмо.
Шесть месяцев! Лилиа надеялась, что гораздо раньше найдет способ покинуть Монрой-Холл, и рассчитывала через полгода уже быть на Мауи. Письмо в таком случае не понадобится.
– Нет, леди Анна, я бы предпочла не писать матери.
– Не леди Анна, а бабушка. В крайнем случае называй меня просто Анной, это все же не так формально звучит. Скажи, почему ты не хочешь написать? Ведь это твоя мать, она горюет о тебе. Меня удивляет твой отказ.
Не желая выдавать истинную причину, Лилиа впервые в жизни солгала:
– Узнав, что со мной случилось, Акаки будет стыдиться меня.
– Что? Мать будет стыдиться дочери? Дочери, которая ни в чем не виновата? Поверить не могу!
Проницательные зеленые глаза впились в лицо девушки. Та смутилась и тотчас поняла, что это не укрылось от глаз леди Анны.
– Что ж, дитя мое, поступай, как считаешь нужным, – наконец сказала пожилая леди. Потом взяла трость и постучала в пол. – Давай выпьем чаю.
Пока ожидали Джеймса с чайным подносом, Лилиа подошла к окну. Из него открывался вид на зеленую лужайку и невысокий лесистый холм позади особняка. Отсюда лес казался очень густым и манил к себе. Девушка желала бы спрятаться там, найти укромный уголок и выплакать свое горе в одиночестве.
В Монрой-Холле Лилиа предоставили отдельную комнату, и в ту ночь она впервые уснула так, как спали белые люди. До тех пор девушка знала только циновку в Хана и голые доски койки в каюте корабля, а потому удивилась, утонув в мягкой перине. Неужели возможно уснуть, не ощущая под собой надежной поверхности? Однако измученная Лилиа все же погрузилась в глубокий сон и проснулась, когда солнце уже высоко поднялось над горизонтом.
Еще не открыв глаз, девушка услышала птичью разноголосицу, вдохнула запах зелени, омытой утренней росой, и цветов, раскрывшихся навстречу солнечным лучам.
Первые несколько минут ей казалось, что она проснулась в материнской хижине на Мауи. Воспоминания разом вернулись, наполнив душу горечью и сожалениями. Открыв глаза, Лилиа увидела распахнутое окно, сквозь которое щедро лилось
Лилиа села в постели и обратила взгляд на пол – туда, где накануне бросила одежду Эйзы Радда и свою капа.
Их и след простыл!
Взгляд девушки заметался по комнате. Ей нечем было прикрыть наготу. На Мауи это не составило бы проблемы, она нередко отправлялась на утреннее купание обнаженной. Но здесь, в мире белых людей, нечего было и думать расхаживать в таком виде. Девушка уже познала стыд – чувство, о котором не ведала на родном острове.
Неужели леди Анна солгала и у нее совсем иные намерения? Может, она решила держать ее взаперти, как и Эйза Радд? К чему замки и запоры, ведь без одежды Лилиа не ступит за порог комнаты!
Гнев и разочарование вскипели в душе с такой силой, что девушка закричала.
Тут же послышался торопливый перестук каблучков по коридору, дверь открылась, и вошла миловидная девушка в темном строгом платье и накрахмаленном белом переднике – горничная.
– Прошу прощения, миледи, но вы перепугали меня до полусмерти! Почему вы так кричали?
– Кто ты? – спросила Лилиа.
– Меня зовут Дорри, миледи. С сегодняшнего дня я – ваша горничная и буду заботиться о вас...
– Я могу позаботиться о себе сама! Где моя капа?
– Ваша – что? Ах, та тряпка! Я ее сожгла по приказу леди Анны, как и ту одежду, в которой вы приехали.
– Сожгла! Я хочу сейчас же видеть леди Анну!
– Но она еще не поднялась!
– Проводи меня к ней, или я сама найду дорогу!
– Вы не можете ходить по дому в таком виде! Вот, наденьте это... все новое, все будет вам по размеру...
– Нет, я пойду именно в таком виде! Эта женщина приказала сжечь всю мою одежду, в том числе капа, оставила меня без клочка ткани, чтобы прикрыть наготу! Пусть посмотрит на дело своих рук!
Лилиа выбежала в коридор и в конце его постучала в дверь.
Ответа не последовало. Отстранив Дорри, Лилиа открыла дверь и вошла в комнату. Леди Анна приподнялась, и девушка замерла, увидев, что бабушка совершенно лысая.
– Кто здесь? Ты, Лилиа? Как ты сюда попала и почему в таком виде?
Перехватив ошеломленный взгляд девушки, леди Анна схватилась за голову, рука ее метнулась к парику, лежащему на ночном столике, и она быстро надела его. Зеленые глаза сердито сверкнули.
– Даже внучка не смеет врываться ко мне в спальню таким манером! Сюда приходят по приглашению или не приходят вовсе! Только моя горничная – слышишь, моя! – может войти, когда я еще в постели!
Лилиа вздернула подбородок.
– Вы приказали сжечь мою капа! Кто дал вам право так поступать?