Сердце язычницы
Шрифт:
Отказавшись от борьбы с самим собой, Дэвид поднялся и начал одеваться. Потянувшись, Бетс погладила его по ноге и спросила, неужели настолько противна ему.
– Ты тут ни при чем. – Дэвиду хотелось отбросить ее руку.
Отведя ее, он начал натягивать брюки.
– Ты что-то рано сегодня покончил с приятными обязанностями, – раздался из полумрака ехидный голос Дика.
– Я не покончил, а даже не начинал. Я ухожу, все это бессмысленно. Сегодня неподходящая ночь для таких приключений, и мне бы следовало сообразить это пораньше! Приношу свой извинения, дружище. Не беспокойся, продолжай, а
Одевшись, Дэвид пошел к двери. Сзади доносились возня и приглушенные проклятия Дика.
Пройдя не слишком большое расстояние, Дэвид услышал оклик. Он остановился и огляделся. Из-за угла выбежал Дик.
– Ты почему не остался? – спросил Дэвид.
– Потому что джентльмен не отпустит лучшего друга бродить одного по темным улицам, где полно разбойников! Женщины приходят и уходят, а друг остается. – Дик улыбнулся. – Славный бог Эрос уж как-нибудь простит меня.
– Подумаешь, разбойники! Сегодня мне было бы приятнее встретиться с ними, чем с Бете.
– Вот поэтому я бросил все и побежал за тобой. – Дик дружески хлопнул Дэвида по спине, и друзья медленно пошли по улице. – С тобой явный непорядок, дружище. Пожалуй, если бы разбойники и впрямь напали на тебя, ты не заметил бы этого до тех пор, пока не очнулся бы в лучшем мире.
– Через два дня состоится бал-маскарад, – мрачно пробормотал Дэвид, не слушая его. – Поедем в Тревелайн-манор вместе, побудем там до того времени!
– С превеликим удовольствием, дружище! Во-первых, за тобой надо присматривать, а во-вторых, я ни за что не хотел бы не вовремя напиться и прозевать это событие. Не могу дождаться, когда познакомлюсь с твоей язычницей!
По мере того как бал-маскарад приближался, суматоха в Монрой-Холле нарастала. В последний день подготовка велась так лихорадочно, что даже у Лилиа голова пошла кругом. Не дождавшись, когда девушка проснется, Дорри разбудила ее по приказу леди Анны, и до самого вечера у Лилиа не было времени перевести дух.
Пожалуй, более всего особняк напоминал потревоженный муравейник. Слуги носились туда-сюда с какими-то предметами туалета и убранства, приводя в порядок то, что еще не успели сделать.
Лилиа пришлось завтракать не в столовой, а в своей комнате, причем Дорри посоветовала ей:
– Миледи, лучше никуда не выходите, иначе вам непременно наступят на ногу или что-нибудь на вас уронят.
Девушка рассеянно кивнула. Ее мысли были далеки от надвигающегося испытания, она думала только о Дэвиде. Когда два дня назад Лилиа сделала шутливое замечание, он переменился в лице, а потом исчез. Она тщетно ждала его, тревожась все больше и больше, не находя удовольствия в том, что прежде так радовало ее. Девушка ждала письма или устного объяснения, но никаких известий от Дэвида так и не поступило. Лилиа подумывала, не послать ли лакея в Тревелайн-манор, но отказалась от этого намерения. Об этом наверняка узнали бы все, в том числе леди Анна, чего девушка совсем не желала. Кроме того, это задевало ее гордость.
Когда
Костюм назывался Скромная Пастушка и представлял собой платье с узким открытым корсажем и необъятной атласной юбкой на кринолине, сплошь расшитой цветами и унизанной стеклярусом под жемчуг. К нему прилагались также высокий пастушеский посох, обвитый плющом, и пудреный парик. Возможно, пастушки и выполняли свои непосредственные обязанности в подобных нарядах... в Версале, например, под окнами короля, но только не на лоне природы. Лилиа не знала, смеяться ей или плакать.
Леди Анна, напротив, пришла в восторг и захлопала в ладоши, когда внучка скованно вошла к ней в комнату.
– Бабушка, как же сидеть в этом платье?!
– Ты ничего не знаешь о балах, дитя мое, потому и говоришь глупости. На балу никто не сидит, кроме пожилых дам. Молодежь весь вечер танцует, ну а кого не приглашают, те стоят у стены. Тебе это не грозит, дорогая, иначе зачем я нанимала тебе лучшего учителя танцев?
Леди Анна, оживленная и веселая, интересовалась только приготовлениями к балу, за всем желала присмотреть сама и выказывала необычайную энергию. Она раскраснелась, глаза ее сверкали.
– Дитя мое, старухи вроде меня без колебаний отдали бы свою бессмертную душу, лишь бы молодость вернулась к ним на один вечер такого вот бала!
Девушке наряд не нравился, но она воздержалась от замечаний, чтобы не портить бабушке удовольствие.
– Боюсь, я и танцевать в нем не смогу... – тихо промолвила она.
– Вздор, вздор! Конечно, сможешь! Платье задумано именно для танцев.
Лилиа попыталась настроиться на веселье, что означало забыть о долгом отсутствии Дэвида. Пока Дорри одергивала и поправляла на ней наряд, она неподвижно стояла перед зеркалом. Наконец, горничная отошла на пару шагов, склонила голову к одному плечу, потом к другому и удовлетворенно вздохнула:
– Ну, с платьем все в порядке. Теперь займемся вами, миледи. Я приготовлю душистую ванну, потом уложу вам волосы...
– Как, сейчас? – с ужасом спросила Лилиа. – Ведь еще нет и полудня!
– Чтобы подготовить вас, нужно не меньше нескольких часов!
– А как же верховая прогулка?
– Какая прогулка? – ужаснулась теперь уже горничная. – Только не сегодня! Вы вся пропахнете лошадью! Неужели вас занимает какая-то верховая прогулка, миледи? Я бы только о бале и думала!
«Но что, если именно сегодня Дэвид наконец приедет к водопаду?» – подумала девушка.
– Я посоветуюсь с леди Анной, – уклончиво ответила она.
– Миледи, ради Бога! – Дорри сделала робкую попытку заступить дорогу Лилиа, когда та направилась к двери. – Я получила распоряжение не выпускать вас отсюда!
– Вот как? – Лилиа надменно вскинула голову. – Я сама решаю, что мне делать!
Она прошла мимо горничной в коридор. В спальне леди Анны не оказалось. Лилиа спустилась в солярий, но и там ее не было. От лакеев девушка узнала, что хозяйка приказала проводить ее на кухню. Там Лилиа и нашла леди Анну. Почтительно поддерживаемая Джеймсом, она гневно размахивала тростью перед кухонной прислугой.