Сердце Зверя. Том 3. Синий взгляд смерти. Закат
Шрифт:
2
«Гуси» не атаковали. Вылезли в боевом порядке из-за дальних увалов на приречные луга и встали на расстоянии хорошего пушечного выстрела, нависнув над его – генерала Ариго – флангом некоей отсроченной угрозой. Кавалерия, правда, предприняла попытку атаковать, но как-то несерьезно: то ли для очистки совести, то ли пытаясь заманить противника под огонь. Едва ноймары двинулись навстречу дриксам, те юркнули в промежутки меж пехотными батальонами. Кирасиры, естественно, лезть на рожон не стали. И все. Больше никаких действий уже минут
Жермон ждал, ждали и непонятные «гуси». Чего, спрашивается? От маршала, которого Жермон немедленно известил, не было ни приказов, ни вестей, Баваар сорвался в поиск и потерялся. Оставалось перекусить, что Ариго с какой-то злостью и проделал. Он и вправду был голоден, к тому же жующее, пусть и на ходу, начальство обнадеживает подчиненных, да и самому делается малость спокойнее. Если только не делишь трапезу с начальником штаба. Жермон делил.
– Приняв, что дриксы стоят, как обычно, в две линии, да с каким-нибудь резервом, – прикинул Ариго, стряхивая с мундира крошки, – получим тысяч восемь-девять… С такой оравой стоит считаться, ведь они фактически уравновесили силы.
– Разворот батальонов Берка влево был оправдан, – сделал вывод Карсфорн. К нему крошки почему-то не липли. Жермон привычно подкрутил усы и кивнул. О завершающей победоносной атаке приходилось забыть – когда у тебя на фланге такие гости, особо не размахнешься, а битва увядала… Сильно помятый Рейфер, пользуясь случаем, зализывал раны и вел себя смирно. В центре и у Ворслунне стрельба тоже если и не прекратилась совсем, то ощутимо притихла, только пушки Вейзеля продолжали грохать по-прежнему. В сравнении с тем, что творилось час назад, это могло сойти за тишину.
– А вот, если я не ошибаюсь, и пропавший Савиньяк, – заметил озиравший окрестности Гэвин. – Он очень торопится.
– Надо же! – фыркнул Жермон, но все-таки взялся за трубу. Блудный порученец очертя голову гнал своего мориска. Группа мушкетеров, оказавшаяся на пути спешащего Савиньяка, торопливо шарахнулась в стороны, освобождая дорогу. Не доскакав до начальства десятка шагов, Арно буквально слетел с седла и оставшийся путь проделал бегом.
– Мой генерал, – выпалил он, – я должен… докладываю – с юга приближаются крупные силы неприятеля. Мы с Бавааром думаем, это их главная армия…
– Где Баваар?
– Отправился… к командующему. Мы понимаем… это нарушение субординации, но мы решили…
– Правильно решили. Итак, что сейчас докладывают маршалу?
– Как вы уже знаете, в прибрежной роще обнаружился конный разъезд неприятеля…
– Какой еще разъезд?
– Сержант… Капитан Баваар отправил с докладом сержанта. Я не знаю фамилии. Зовут Андрэ.
– Говоришь, Андрэ?
– А он разве… извините, мой генерал…
– Перехватывать гонцов умеем не только мы, – не удержался белый от ярости Гэвин, – а вы не знали?
– Теперь знает. – Любят же некоторые… воспитывать. – Что случилось в роще? Соберись и докладывай.
Арно честно вдохнул поглубже и понесся, будто на мориске:
– Четверых мы убили, одному удалось уйти. Баваар заметил, что мундиры не такие, как у кавалеристов Рейфера.
– Правильно, – одобрил Жермон, потому что это в самом деле было правильно. Только поздно.
– Мой генерал, – Арно смотрел очень серьезно и до дрожи походил на отца, – их слишком много. Это главные силы дриксов и, значит, сам Бруно. А сине-желтые – авангард. Как мы сами днем…
– Когда Бруно, – или не Бруно, но в таком случае кто? – будет здесь?
– Капитан Баваар считает, пехота подойдет часа через полтора. Не раньше, а то и позже, если устали. Кавалерия может быть совсем скоро. Мы вдоль берега пробирались, в обход, а они прямо, по ровной дороге идут.
– Наверное, их командир авангарда не похож на вас, Ариго, – опять не выдержал Карсфорн. – Дрикс предпочитает дождаться подхода своих главных сил…
– Ну и дурак!
3
Армия, огрызаясь, пятилась к мосту. Добротный каменный мост Мюллебю выдержит все, что по нему проедет, пройдет и проскачет, но он узок. Десять бье. Переправить армию с обозами и артиллерией до темноты всяко не успеть, только плохо не это. Дриксы, вначале отнесшиеся к отходу талигойцев равнодушно, словно проснулись – и кинулись вслед. Прицепились как репей; уже второй час приходилось то и дело останавливаться, отгоняя слишком ретивых преследователей. Это замедляло отступление, а враг приближался.
Чарльз кожей ощущал еще невидимую угрозу, но она пока была далеко, а вот обнаглевшие дриксенские стрелки – близко. Может, и не обнаглевшие, может, их самих не тянет в конце длинного кровавого дня подставлять себя под выстрелы, но ведь лезут же! В сумерках уже и не понять, кто именно, просто темные шеренги надвигаются быстрым шагом под резкие чужие команды. Опять!
Остановились, подняли мушкеты, первая шеренга дала залп. Хитрецы… Ждут, что обстрелянный бергерский батальон кинется их отгонять, тут-то задние шеренги и врежут…
Бергеры, однако, не кинулись, рассчитывая на прикрывавших их драгун, и были правы. Вынырнувшим сбоку всадникам «гуси» не обрадовались: ни пикинеров, ни конницы при них не было, так что пришлось, плюнув на бергеров, податься назад, к основным силам, но теперь отпускать врага не желал уже окончательно разозлившийся Чарльз. «Рысью вперед!», «Стой!», «Мушкеты к стрельбе!», «Целься!», «Огонь!»
Насколько удачным вышел залп, не разобрать. Видно плоховато, до врага шагов сто, но острастка нужна, иначе вовсе на голову сядут. Откуда-то из-за спины звонко ударила пушка, ядро со свистом унеслось в сторону дриксов. Надо же, и артиллеристы решили поддержать, вот спасибо! Будем надеяться, минут на двадцать преследователей успокоили.