Сердце Зверя
Шрифт:
Я повторяла эти слова, словно боялась забыть, для чего я здесь.
И все равно казалось, что церковники приближаются недостаточно быстро.
На этот раз они хорошо подготовились. Зашли с тыла. Прорвали оборону волков. Убили всех, кто был рядом… Кроме меня. Возможно, я нужна была им живой. Возможно, меня надо было принести в жертву на оскверненном Источнике, нужно было, чтобы я умерла именно на нем. Окропила своей кровью скверну. Помогла восстать Ате.
— С самым сильным из благородных волков, — повторила
Пора.
Взмахом рук я образовала вокруг себя магический круг. Это заклинание, на подпитку которого практически не требовалось сил и времени, делало меня почти неуязвимой для чужеродных заклинаний и в то же время усиливало урон, который я наносила противникам.
Перекошенные яростью лица. Пораженные безумием глаза, из которых смотрят такие же больные души…
— Луна, я не выдержу. Не выдержу, — пробормотала я и закрыла глаза, чтобы не видеть несущихся на меня жрецов. Не видеть эту фиолетово-черную стену, создаваемую их магией, не вспоминать, как на этом же самом месте стоял когда-то отец. И не выстоял.
Природное чувство времени сказало: пора.
Я открыла глаза и вскинула перед собой руки.
В тот же миг между мной и церковниками возникла стена огня.
Первые упали, скорчившись от смертельных ожогов. Другие отступили.
Стараясь не думать, что делаю, я выпустила цепную молнию.
Тяжело задышала, хватаясь за сердце, раскачиваясь на месте, изо всех сил стараясь не упасть, не покинуть границ магического круга.
Пока я пыталась прийти в себя, цепная молния успела поразить с десяток целей.
Несколько жрецов инстинктивно сбились в кучу.
Я старалась не показать, что заметила это. Метнула для отвода глаз пару огненных шаров по другим и принялась плести самое сложное из всех заклинаний. Огненный метеорит.
Сложность заключалась в том, что мало было сплести заклинание. Нужно рассчитать точку, в которую он ударит спустя десять секунд. А для этого предугадать возможные действия противника.
Промахнешься на метр… И враг отделается лишь легким испугом и продолжит идти.
Мне нельзя было подпускать их к себе слишком близко. Слишком много их. И слишком неравны у нас силы.
Природная интуиция подсказала, что спустя десять секунд они будут рядом. Совсем рядом.
И в последний, решающий момент я навела прицел на собственный круг.
Сначала оглушило грохотом, заложило уши. Затем ослепило.
В следующий миг я прыгнула, и сокрушительный удар огромным огненным шаром пришелся сразу на пятерых жрецов, что успели подступить совсем близко.
А потом подоспели волки.
— Наконец-то, — прошептала я и осела на могучие руки мужа.
— Эя, девочка моя, любимая, ты меня слышишь? — взволнованный голос Зверя доносился словно издалека.
Я
Фиар вглядывался в мое лицо с затаенной болью в глазах. Он знал, каково мне приходится. Чувствовал. Не мог не чувствовать. Как не чувствовать свое сердце…
Мысль о том, что мужу больно, больно из-за меня, была худшая из всех.
Именно она помогла помотать головой и, почти не морщась, попросить поставить меня на ноги.
Зверь просьбу выполнил. Но не спешил отходить. Пришлось держать меня еще какое-то время, чтобы я смогла устоять на ногах. Меня шатало, кружило, голова была тяжелой, крики и грохот боя, казалось, впиваются в виски тупыми ржавыми иглами.
— Ты сможешь, девочка, — прошептал Зверь.
— Я люблю тебя, Фиар! Люблю больше всего на свете, — вырвалось у меня.
Палец Зверя лег на мои губы, вынуждая замолчать.
— Нет, Эя, нет, — покачал головой муж. — Мы не прощаемся.
Я послушно кивнула.
— Вход в Источник отбит, — сказал Зверь, и я покосилась на пещеру за своей спиной. Фиар посчитал нужным предупредить: — Ненадолго, Эя. Какое-то время нам удастся их сдерживать, но ты знаешь сама: потери слишком велики. Слишком значительны. Волки держатся из последних сил.
Я кивнула. Собственная слабость отступила на второй план, показалась неуместной.
В последний раз бросив взгляд на мужа, я обернулась и направилась к раззявленной пасти пещеры. Она манила, как удав манит кролика. И я ощущала себя именно таким кроликом, когда под грохот боя, крики, проклятья, предсмертные стоны перешагнула границу между светом и сумраком и ступила под свод пещеры.
Грохот боя тут же утих, словно поле сражения накрыли пеленой.
Сбоку раздался стон.
Моментально перестроившись на истинное зрение, я увидела человека, лежащего у стены. Судя по фиолетовому плащу, аббата.
Волки сообщили, что вычистили оплот Источника. Теперь мне предстояло спасти Источник, и я понятия не имела, как это сделать.
Я присела на корточки рядом с раненым. Одного взгляда было достаточно, чтобы понять — с умирающим. Отбросив прядь волос со лба, я ахнула. Передо мной был тот самый мальчишка, аббат, который заступился за меня в шатре. И вот он умирает. На войне, которую на этот раз развязали волки.
Умирающий открыл глаза. Сначала взгляд оставался бессмысленным, потом сфокусировался на мне. Губы парнишки дрогнули.
— Вы, — прошептал он. — Жрецы говорят, вы ведьма.
Я положила ладонь на лоб парнишки, пристально вглядываясь в его ауру. Может, можно спасти? И при этом заранее знала ответ: нет.
— Это неправда, — прошептала я, потому что не знала, что сказать. — Неправда.
Голос мой дрогнул.
— Жаль, — прохрипел парнишка. — Я хотел попросить тебя. Помоги. Если ты ведьма, должна знать, что делать. Слишком… больно.