Сердце
Шрифт:
– Простите, мне следовало сразу представиться. Я из соцстраха.
– Ах, вот что. Впрочем, этого надо было ожидать. Человек не успел умереть, а представители соцстраха тут как тут, беспокоятся о своих денежках.
– Но ведь деньги не наши, пан доктор.
– Неважно. Вы стараетесь найти любой предлог, лишь бы не выплачивать пособие. Если вы хотите услышать от меня, что Румзак был горький пьяница, так не рассчитывайте.
– Да я и не требую ничего подобного, пан доктор. Мне бы нужно...
– Послушайте,
– Но...
– До свидания. Вернее, прощайте.
Отбой, доктор положил трубку. Бочек вышел из телефонной будки.
Имя доктора Гольмана Бочек услышал еще в Праге. Когда академик Ангел, принимая от Бочека искусственное сердце, все еще пульсирующее в пустой коробке из-под печенья, ставил свою подпись в акте передачи, он призадумался.
– Я вспомнил вот о чем, - наконец сказал он, - в городе Т. практикует некий доктор Гольман. Одно время, сразу после окончания института, он работал у нас в клинике. Весьма талантливый молодой человек. Но, сами знаете, каково пробиться в крупных учреждениях. В провинции способный специалист быстрее достигнет своей цели. Если память мне не изменяет, его уже тогда называли виртуозом. Но вот уже лет десять, как я о нем ничего не слышал. Поезжайте-ка к нему, кто знает - может, там вы найдете ключ к отгадке.
Вторично имя Гольмана Бочек услышал в канцелярии Футбольного общества. Поручик предстал там под видом общительного, но чуть глуповатого служащего соцстраха, ярого болельщика футбола.
– Что вам угодно?
– встретил Бочека атлетического сложения мужчина в галстуке с эмблемой клуба. Ему было лет сорок.
– Но предупреждаю: у нас нет времени.
– Мне бы только подтвердить кое-что, - ответил Бочек самозабвенно. Писать я о вас не собираюсь.
– Так каждый заявляет. Перед вами тут побывал корреспондент из журнала "Молодое слово". Спросите-ка у него, куда мы его послали. Чуть очки свои не потерял.
– Послушайте, я не писака, - запротестовал Бочек.
– Так чего ты здесь околачиваешься?
– Я из соцстраха, из Праги. Фамилия моя Бочек. Мне не до шуток. Приехал я по поводу...
– А ты не врешь? Эй, Тонда, - обратился атлет к мужчине, который старался, правда, безуспешно, набрать нужный телефонный номер.
– Не встречал ли, случайно, этого парня? Он клянется, что не из газеты.
– Только если новенький. Но о футболе-то он не пишет, это точно. Тех болтунов я наперечет знаю. Так вы из соцстраха? По поводу несчастного случая со Зденой, да?
В комнате сразу стало тихо.
– Вот именно, - вздохнул Бочек.
– Понимаете, пан Румзак - человек знаменитый, поэтому руководство конторы соцстраха вынесло решение побыстрее выяснить обстоятельства
– Как по-вашему, Румзак выберется оттуда живым?
– Разве можно угадать? Я не врач. Но соцстрах, без сомнения, сделает все, что положено. Румзак свои денежки получит. Вы ведь платили за него взносы?
– А как же. Вернее, не мы. Общество. Но он еще дополнительно страховался, лично.
– Да, да, мы в курсе. Кстати, не можете ли вы сказать: не ухудшалось ли его здоровье по сравнению с моментом заключения страхового договора? Он на что-нибудь жаловался?
– Здена-то? Он здоровее всех нас вместе взятых. Каждый день бегал с ребятами по полю. Личный пример тренера многое значит, - заметил представитель спортклуба.
– Мне до него далеко.
– Так, значит, в последнее время Румзак не обращался к врачу? Или, может, он вынужден был соблюдать особую диету?
– Да вы в своем уме? Здена ест и пьет, как любой из нас. В меру, но никаких запретов. И курит, правда, иногда, не часто, но не отказывает себе в этом удовольствии. Так и пометьте в своем отчете. Разве я не прав? обратился он к остальным.
– Прав, прав, - подтвердил Тонда, который все еще держал в руке телефонную трубку.
– Если ты помнишь, Здену последний раз прихватило во время турнира по Южной Америке. Три года назад.
– На него климат подействовал, давление. Находились мы там, в Южной Америке, почти два месяца, - красавчик-атлет снова устремил взор на Бочека.
– То ли адаптация трудно проходила, то ли еще бог знает что. Тогда Здена страдал от сердечных приступов, но доктор Гольман быстро привел его в чувство.
– Доктор Гольман?
– О, это настоящий мастер своего дела. Он числится у нас в Обществе врачом. Не скажу, чтоб надрывался, но посильную помощь нам оказывает, да и мы берем его с собой, когда отправляемся в поездки по свету. За границу мы выезжаем дважды в год, зимой - на продолжительный срок: в Австралию или в Америку. Сегодня большой футбол - как перелетная птица.
– Верю, верю. Постойте-ка, вы случайно не припомните, лежал ли пан Румзак в какой-нибудь больнице, когда ему стало плохо?
– Нет, не лежал, я это точно знаю. Я бухгалтер Общества, так что счет за лечение попал бы в мои руки. Тогда - это случилось в Колумбии - доктор уложил его в постель и лечил его сам. А через несколько дней мы возвратились домой.
– Так что доктор долечивал его дома?
– Да, доктор Гольман ненадолго отправил его в госпиталь. А потом Здена взял отпуск, прямо из больницы уехал отдыхать, не заходя к нам, это я хорошо помню. Тонда, сколько он тогда отсутствовал?
Тонда наконец повесил злополучную трубку, которая издавала отчаянные гудки.