Сердцу не прикажешь
Шрифт:
– Это ты сводишь меня с ума! Приезжаешь, следишь за мной, закатываешь мне сцену ревности посреди обеденной перемены! И это после того, как ты сама практически выставила меня за дверь десять дней назад!
Бросив на мужа последний отчаянный взгляд, Элен выбежала из классной комнаты. Александр услышал, как хлопнула дверь парадного входа и как машина жены сорвалась с места. Он с огорчением посмотрел на свои руки:
– Что я наделал? Господи, прости!
Магали тихонько постучала в приотворенную дверь. Она ожидала чего-то подобного. Интуиция подсказывала
– Александр, с вами все в порядке? – спросила она взволнованно.
Мужчина передернул плечами с таким видом, как если бы появление коллеги его не обрадовало. Что, если Магали что-то слышала или видела?
– Все хорошо, Магали. Проблемы личного порядка, ничего важного.
Девушка ответила на это с певучим южным акцентом:
– У тебя красивая жена! Это не мое дело, но я не понимаю, почему ты живешь один в этой крохотной квартирке при школе. Вы поссорились?
– Это длинная история, и я не хочу об этом говорить.
Магали подошла ближе, и на лице у нее появилась сочувственная улыбка. Александр ощутил запах ее духов, очень свежий, окинул взглядом гибкое, ладное тело. Плотское желание овладело им, и, странное дело, еще не утихший гнев его только подстегивал.
– Магали, я хочу побыть один, – прошептал он, сжимая кулаки.
Но девушка смотрела на него, словно загипнотизированная тем, что она читала сейчас в глазах этого мужчины, магнетизм которого притягивал ее, как и его загадочность. Она шагнула к нему – так, что их тела соприкоснулись.
– Александр, ты только что взывал к Господу! В наши дни от мужчины такое редко услышишь…
– Замолчи! – сквозь зубы проговорил он.
И, чтобы избежать дальнейших расспросов, он поцеловал ее страстно, почти грубо. Со двора доносились голоса играющих детей, уборщица могла войти в любой момент, однако они оба растворились в этом сладострастном и исступленном, сметавшем все преграды поцелуе. Поцелуй, в котором Элен было отказано несколько минут назад, Александр подарил другой, даже не задумавшись о последствиях… Магали резко оттолкнула его. Щеки ее пылали, глаза ярко блестели.
– Лучше мне вернуться во двор! В любую минуту может кто-то войти…
Задыхаясь, Александр кивнул. Все его тело было словно в огне. Он впервые нарушил обеты, данные жене, и теперь наслаждался вкусом этой маленькой измены – сладковатым вкусом стыда и удовольствия.
– Если я не остановлюсь сейчас, я пропал! – тихо сказал он себе.
Однако именно этот случайный поцелуй с Магали привел его тем же вечером на порог дома в Ульгате. Ему очень хотелось увидеть дочь, но еще больше – Элен. Александра до сих пор терзали ужасные сомнения: действительно ли он хочет Магали или же это был случайный порыв, причина которого – неудовлетворенные желания? Два месяца любовных безумств в объятиях жены воспламенили его кровь, и справляться с этим становилось все труднее. Воздержание вдруг стало для него пыткой.
Когда Александр в сопровождении радостно
– Папочка! Ты вернулся!
– Да, моя красавица! Иди ко мне!
Вероника повисла у отца на шее, и он прижал ее к себе. Малышка даже глаза закрыла от счастья. Элен больно было на это смотреть. Любой ценой она должна образумить Александра, добиться, чтобы он ее простил и вернулся домой!
– Надеюсь, ты с нами поужинаешь? – веселым тоном поинтересовалась она, в очередной раз разыгрывая комедию.
– Если это возможно, то да! – с улыбкой отозвался Александр.
– Замечательно! Я как раз приготовила бланкет из телятины. Вероника, дорогая, собери игрушки, а я пока накрою на стол…
Девочка принялась послушно складывать свои игрушки, а отец – ей помогать. Скорее для самоуспокоения, чем по какой-то другой причине, Александр стал тихонько напевать. У Элен на глаза набежали слезы – ей вспомнилось былое. Когда-то Александр пел ей эту песню – давно, когда еще был священником в Вендури и они вместе ходили в горы. Она проговорила негромко:
– Дорогой, я очень люблю эту песню! Почему бы Веронике ее не выучить?
– Да, хорошие были времена! – с горечью проговорил Александр. И запел своим приятным голосом: – «Она спускалась с горы на лошади…»
На этот раз Элен вышла из комнаты, едва сдерживая слезы. Она упала в кресло и спрятала лицо в ладонях. Слишком много воспоминаний, и все – о ее сумасшедшей любви к Александру, об их вечерних посиделках тет-а-тет в пресбитерии, об их прогулках, их первых ласках…
«Александр! Ты принадлежишь мне, и я не хочу тебя терять! Ты – отец моей девочки, ты – мой любовник, мой муж!»
В это мгновение Александр вошел в гостиную. Вероника заверила его, что сама накроет на стол.
– Элен! Что с тобой? Ты плачешь?
– Нет!
Она подняла голову, бросила на него умоляющий взгляд. Он прочитал в нем такую тоску, что вся обида куда-то улетучилась.
– Элен! Давай дадим себе этот последний шанс, хотя бы ради Веро! Ты согласна?
– Конечно согласна. Я хотела попросить тебя о том же. Значит, ты возвращаешься домой?
Александр кивнул и подошел, чтобы взять Элен за руку и отвести в кухню. Вероника встретила родителей улыбкой, глядя на них с надеждой.
– Твоя телятина случайно не подгорит? – спросил Александр у жены.
Элен заверила, что ничего подобного не случится. Ее рука немного дрожала в руке мужа, и он время от времени пожимал ее пальцы – вероятно, желая ее успокоить. Она решила, что забудет о Магали и о пощечине, полученной в пустой классной комнате. Советы Кентена и Бернара – принесут ли они наконец желаемый результат?
Было далеко за полночь, когда Веро, взбудораженная атмосферой семейного праздника, наконец уснула, держа отца за руку. После ужина они вместе смотрели мультики, потом устроили битву подушками, а потом Александр рассказал дочке три увлекательные истории.