Сердечные истории
Шрифт:
– Помощи от тебя! – проворчала Зина.
– Все, что могу, – он поднял руки, как бы сдаваясь.
И быстренько ретировался из кухни подальше от непонятного настроения жены.
– Дети! – крикнула Зинаида.
Первым пришел, как обычно, ответственный старший сын.
– Никитос, – с легким наездом обратилась мать к сыну, – ты не видел упаковку шпината, банку сметаны и китайский салат?
– Мам, вот честное слово, – посмеиваясь, ответил сынок, приложив руку к сердцу, – я шпинат не ел. И салат тоже. А сметану я не люблю,
– А я сметану люблю, – следом за старшим подхватил пришедший в кухню Вася, – но не ел. И шпинат с салатом тоже не ел.
– И мы не ели! – громко оповестили младшие, выскочив из-за спины старших братьев.
– А что вы все прибежали? – удивилась Зинаида. – Какое странное единодушное. Обычно не докричишься вас, когда надо, а тут вдруг все скопом собрались.
– Ну ты же позвала, а мы рядом были, – пожал плечами Никита.
Зинаида скрестила руки на груди, пристально рассматривая детвору. Детей своих она знала не то что, как облупленных, а как ученый свое, уникальное изобретение – до последнего винтика и вздоха, и любое их вранье считывала моментально и еще при подходе деток к дому заранее зная, что они успели натворить.
– Мам, не буравь нас изучающе, – остудил ее недоверие Никита. – Мы точно тебе говорим, что не ели твой шпинат со сметаной.
Вот ведь! Смотрит на них Зина и видит – не врут!
– Ладно, идите, – отпустила она отпрысков с тяжелым вздохом.
– Не расстраивайся, мамочка, – пожалела ее доченька, подошла и погладила по руке. – Все уладится.
Зина только вздохнула-выдохнула тягостно, погладила дочь по головке, наклонилась, поцеловала.
– Ну, иди.
Ладно, наверняка опять забыла, отвлеклась, видимо, в магазине, решила Зинаида с большой натяжкой – вот никогда за ней ранее такой рассеянности не замечалось.
А тут вдруг еще одна напасть случилась.
Природа решила пожалеть жителей городов, находящихся в изоляции, и отменила нормальный май – как затянули дожди бесконечные, да с ветрами и холодом, намекая, мол, сидите люди по домам и не рыпайтесь. Вот они и сидели, а куда деваться.
А вместе с ними и более удачливые дачники.
Как-то Зина засиделась за работой дольше обычного, начальство срочно потребовало отчет, вот припекло ему, тому начальству неугомонному, чтоб ему… ладно, умолчим о своих горячих пожеланиях работодателю. Домашние все давно спали, и загородную тишину нарушал только легкий шум мелкого, затянувшегося дождичка.
Закончив возиться с отчетом, Зиночка легла в кровать под бочок спавшего глубоким сном мужа, который тут же ее обнял, привычно прижимая к своему боку. Но только она устроилась, закрыла глаза, расслабляясь, и вдруг слышит:
– Тук-тук-тук-тук-тук…
Странный такой быстрый-быстрый, приглушенный стук, словно машинка швейная строчит где-то, а следом за ним тихий-тихий звук, как стон, который кто-то тянет болезненно на одной ноте.
Ёлки-моталки, что за ерунда?
Зина
«Послышалось», – успокоилась она. Снова начала расслабляться…
– Тук-тук-тук-тук…
Да, твою дивизию, что за фигня-то?!
Зинаида села в кровати, прислушалась – стучит. Тихо так, еле уловимо, но стучит же!
Может, у детей что случилось?
Поднялась, пошла проверять. Идет по дому, прислушивается – вот есть! Есть какой-то звук! То стучит, то стонет.
Дети спят крепким младенческим сном в своих кроватях, и в их спаленках никакого стука-стона не слышно.
А вышла из комнаты Никиты – слышно.
Пошла на звук. Откуда-то от дверей входных, может, у соседей что случилось? На соседнем участке жил старинный друг деда и бабушки Григория Сергей Федорович, но зимой у того случился инфаркт, и дети забрали его в город, сами же приезжали на дачу не регулярно, иногда по выходным, только сейчас, в карантин стали наведываться почаще. А в будние дни вроде как Гриша с Зиной присматривали за их домом. Ну как присматривали – в сам дом не ходили, проверяли, чтобы кто чужой не шастал.
Может, на соседском участке что стряслось?
Пока шла к дверям, звук вроде как усиливался, подошла – раз и оборвался.
Да мать его ети! Постояла, прислушиваясь. Долгонько стояла, аж подмерзать начала – тишина.
Да ну его на хрен, разозлилась на себя и побежала назад в спальную под теплый мужнин бок, греться и спать.
На следующую ночь история повторилась.
Растревоженная не на шутку, Зиночка на сей раз открыла дверь и вышла на веранду, где звук был явно громче и определенней, и именно в этот момент странные звуки прекратились.
Потом Зинаида обнаружила пропажу старого детского одеяльца, которым она накрывала банки с закрутками в подвале.
– Вот куда оно могло деться? – громко негодовала она, жалуясь Грише.
– Ты же еще зимой грозилась выкинуть старое барахло, может, и его выкинула? – предположил он.
– Да не могла я его выкинуть! – все сильнее нервничала Зина. – Им очень удобно банки накрывать.
– Ну, не знаю, – недоуменно развел руками муж.
– Дети! – нервничала Зина, призывая детей. – Вы одеяло из подвала не брали?
– Мам, для чего? – спрашивал ее вместо ответа Никита.
– Ну, я не знаю, – терялась Зина. – Для игры какой-нибудь.
– Мам, – жалел ее сынок. – Нам оно вот точно не нужно.
– Нет, мам, – поддерживал старшего Олежек, отрицательно покачав головой. – Нам оно точно не нужно.
Через два часа спустилась за чем-то в подвал – глядь, а одеялко на месте.
Трындец, все, приплыли!
Зинаида пугалась за себя уже всерьез. Вспомнила про сестру родной своей бабули по папиной линии, которая провела большую часть жизни в сумасшедшем доме и там же умерла.