Сердечные тайны
Шрифт:
— Почему? Ax… — Ее рот скривился от внезапного понимания. — Ты имеешь в виду Федерико? — с горечью в голосе бросила она. — Да уж, сделай его своим оправданием.
— Это не оправдание, — почти простонал Эрнесто. Для него в диковинку было желать женщину, которую он не мог получить. Мой Бог, ты расстроена… Сейчас тебе нелегко. Утром…
— Утром… что? — Она провела руками по телу, явно не осознавая, насколько провоцирующим выглядел этот жест. — Утром мне придется иметь дело с представителями прессы, да? Придется терпеть их
— Господи, Аделина…
В его голосе слышалась мольба, но Аделина не обратила на это внимания: с достоинством отошла в сторону, кивком указав на дверь.
— Думаю, тебе лучше уйти, — сдержанно сказала она. — Если журналисты утром обнаружат тебя в моем обществе, пострадает твоя репутация.
Выругавшись, Эрнесто схватил ее за руку, не позволяя выйти из комнаты.
— Ты удивительным образом умеешь переиначивать все по-своему! — воскликнул он. — Думаешь, меня действительно волнует мой имидж? — Его резкий голос был неумолим. — За кого ты меня принимаешь, в конце концов?
Воцарилась гнетущая тишина.
— А какой ты на самом деле? — после продолжительного молчания спросила она тихим дрожащим голосом. Эрнесто со стоном прижал ее к себе и, забыв обо всем на свете, ответил:
— Я мужчина, который страстно желает тебя…
7
Полдня Аделина просидела за столом в гостиной, пытаясь сосредоточиться над бумагами с проектом центра. Ее отношение к этим планам было весьма оптимистичным. Ей хотелось приложить руку ко всему, вплоть до последнего эскиза.
В течение многих дней она делала зарисовки, которыми и намеревалась воспользоваться в конце работы над проектом.
Впрочем, с момента происшествия с Паолой оптимизм Аделины заметно поубавился.
Сарказм Эрнесто в отношении ее бездеятельности при жизни Федерико не только ударил по самолюбию, но и заставил более серьезно взглянуть на вещи. Возможно, раньше она заблуждалась, наивно полагая, что у нее есть способности организатора и что с поставленной задачей можно легко справиться…
И все же ей хотелось попробовать. Постепенно Аделина увлеклась идеей тематического оформления фойе здания. Погрузившись в работу, она не услышала звука отворившейся двери. И только тень, упавшая на эскиз, заставила ее очнуться и понять, что в комнате есть еще кто-то.
Она подняла голову, и ее лицо залил румянец. Эрнесто стоял рядом, внимательно изучая набросок, сделанный ею несколько минут назад. Раздраженно вскрикнув, Аделина схватила листок со стола, сунула его в папку и спросила, не в силах скрыть негодования:
— Что
— Разве так положено встречать гостя? — с укором возразил он. — А я только-только собрался сделать тебе комплимент по поводу твоего эскиза. Где ты этому научилась?
Она судорожно принялась собирать другие, раскиданные листы в стопку, попутно бурча себе под нос:
— Какая разница? Ты очень недвусмысленно высказался о моих планах в прошлый раз.
Так в чем дело? Паола проснулась?
После обеда ее дочь обычно отдыхала. Занятия лечебной физкультурой отнимали у нее много сил.
Но Эрнесто не собирался менять тему разговора.
— Значит, ты все же решила всерьез заняться проектом? — как ни в чем не бывало продолжал он. — Что ж, желаю удачи.
— Спасибо, но я не нуждаюсь в твоем одобрении, — огрызнулась Аделина, хотя в душе ей было приятно услышать его похвалу. — Пришел сказать, что уезжаешь?
— Нет. — Эрнесто облокотился на стол и со странным выражением лица посмотрел ей в глаза. — А почему тебе так не терпится избавиться от меня? Ты боишься, что я расскажу о нас Паоле?
Аделина застыла с папкой в руках.
— Нет никаких «нас», — зло ответила она после некоторого молчания и встала из-за стола, с силой отодвинув стул. — А если ты мне угрожаешь…
— Боже упаси! Разве я способен на такое?! — Голос Эрнесто стал резким и отрывистым. Он распрямился и встал с ней рядом. — Почему ты все время стремишься унизить меня?
— Ошибаешься, но, в сущности, я тебя совершенно не знаю, — возразила Аделина, хотя ее сердце забилось сильнее, когда она случайно задела его руку, собирая бумаги со стола. — Извини.
— Матерь Божья! — Казалось, его разозлила такая излишняя вежливость. — Мы должны поддерживать друг друга, а ты ведешь себя со мной так, словно я твой злейший враг.
— Враг не враг, но ты и не в числе моих друзей, — объявила она, прижимая к груди папку с эскизами, словно щит. — А теперь, если не возражаешь, я пойду посмотрю…
— Я мог бы помочь тебе.
Предложение это было настолько неожиданным, что несколько мгновений Аделина лишь безмолвно смотрела на Эрнесто. Как же так?
Неужели он знает о ребенке? А если нет, то о чем он вообще говорит? Она облизала губы.
— Э-э, извини?
— Я всего лишь подумал, что трудиться одной над таким объемным проектом — непродуктивно, — уточнил он. — Мне хочется что-нибудь сделать для тебя.
— Но что? — Аделина пыталась сохранить спокойствие. — В чем выражалась бы твоя помощь?
— У меня есть друзья в строительной индустрии, — ответил он, кивая на папку в ее руках. — Я мог бы устроить…
— Нет!
Аделина даже не дала себе времени подумать, прежде чем отказываться от его предложения. Нужно было срочно уйти, чтобы не упасть в обморок прямо тут. Если бы такое случилось… Ей даже представить было трудно его реакцию.