Сердолик - камень счастья

Корнова Анна

— Ну, давай ещё раз его помянем, — Алина потянулась за графином с водкой.

— Алиша, а ты не много выпивать стала? — Лидия строго посмотрела на дочь. — Ты знаешь, у тебя дед пил, и тётя Ира, бабушкина сестра, спилась…

— Мам, я вторую рюмку налила. От двух рюмок сопьюсь?

— Ну, я же вижу, как ты наливаешь.

— Ладно, давай помянем, и я поеду, — Алина залпом выпила водку и позвонила Стасу, чтобы приезжал за ней.

— А вот Стас этот, вроде, ничего парень, приятный, — заметила Лидия.

— Мама, ты знаешь, у меня во дворе дворник есть, так он тоже ничего, а я тут как-то бомжа видела, так и вовсе красавчик.

Знаешь, сколько лузеров по Москве, и многие из них очень приятные.

— Ну, да, — проворчала Лидия, — в любовницах при подонке лучше.

— Мамочка, ты себе чего-то напридумывала про Всеволода Валерьевича, теперь мне будешь с этим бредом мозг клевать.

Алина резко встала, оделась и пошла на улицу ждать Стаса. Было необходимо утихомирить внутреннее беспокойство, навеянное словами матери. Самое простое — приехав домой, побольше выпить и уснуть, но завтра пятница, приедет Яров, значит, надо быть свежей и бодрой, с похмелья он её один раз видел, после чего последовал строгий выговор. Значит, надо постараться всё забыть, а ещё лучше, сказать себе, что мать от горя наплела всякую ерунду. Но это было непросто. Рассказу матери про Ярова она поверила с первого до последнего слова, но не хотела этого показывать. На душе было противно, вспомнила, как обещала Инне, что, если благополучно из отношений с Агатовым выберется, за километр будет подобное обходить, а вот опять угораздило. Знала же, что человек-паук — это выдумки, а человек-говно — нет. Жаль, что Инки рядом нет, может, сестра бы и мотивировала на правильные поступки, но Инна была далеко, а по телефону несла какую-то муть про Никиту, про родительский комитет и возрастную психологию. Это было настолько неинтересно, что Алина прощалась, не дослушав.

***

А Инна весь год была полностью погружена в дела Никиты. Она вошла в школьный родительский комитет, устраивала детские праздники, договаривалась об экскурсиях, знала всех одноклассников пасынка. Но главным стало то, что поменялся семейный уклад Мишкиных. Если прежде Инне было удобнее проводить время без мужа — вдвоём с дочкой ходила гулять, читала, или Дима играл с Машей, пока Инна занималась своими делами, то теперь Инна старалась, чтобы всё свободное время они проводили вместе. Пусть Никита почувствует, что он не одинок, а часть дружной семьи. И как-то быстро это стало необходимым — вчетвером пойти в выходной день погулять, сходить в лес за грибами, всей семьей клеить воздушного змея, а вечером собраться на веранде и поиграть в настольную игру. Появление Никиты заставило их стать ближе друг к другу, стать по-настоящему единой крепкой семьёй.

На новогодние праздники приехала Рита, как всегда шумная, жизнерадостная, с сумкой, полной подарков.

— Летом я у вас была — Никитка дичился, а сейчас посмотри, какой боевой пацан стал, — отметила Рита изменения в мальчике.

Подруги сидели на кухне, делились новостями, секретами. Дом спал, стояла тишина, только ходики отсчитывали быстро бегущее время.

— После праздников поеду учится, уже начала задачки решать. Надо несколько сотен задач прорешать, а иллюстративных материалов в два раза больше. Это всякие анализы, ЭКГ, рентгенограммы, спирограммы, — рассказывала Инна.

— Кто бы волновался, только не ты! Всё сдашь на отлично, даже не сомневаюсь.

— Я ещё за своих переживаю. Так, вроде бы, всё нормально. Маша в детский сад хорошо ходит, у Никитки в школе тоже

всё хорошо, с соседкой договорилась, что будет к ним готовить ходить, а я на выходных приезжать стану. Но всё равно беспокойно. В больнице главврача в департамент перевели, Диму на его место рекомендуют, у него как раз пять лет на руководящей должности получается.

— А я всегда говорила, что Шишкин ещё и в Москву начальником вернется. Мелкие мужики пробивные.

— Но главврач районной больницы — это не просто должность, забот у Димы в разы прибавится. Ты же знаешь, как он к работе относится.

— Добросовестно относится, — кивнула Рита.

— Именно А я на него детей оставляю, — Инна замолчала и внимательно посмотрела на Риту. — А у тебя чего происходит? Я же вижу: что-то у тебя случилось.

— Я залетела. Думала, Саша обрадуется, мы поженимся. Он говорил, что с женой не спит, живут как соседи. А когда я ему сказала, что ребёнок будет, так оказалось, что у него жена на пятом месяце. И, вообще, после этого пропал. А у меня резус отрицательный, страшно аборт делать. А как жить дальше, не знаю.

— Так рожай. Я тоже не знала, как дальше жить, а вот видишь, живу и жизнью довольна, — Инна произнесла эти слова и осознала, что говорит искренне. Она, действительно, была довольна своей жизнью, в которой была её семья.

— Сравнила! На тебе, беременной, Мишкин женился, а мне одной ребёнка растить.

— Баба Галя говорила: «Господь дал дитя, даст и хлеба, чтоб его прокормить».

Подруги до полуночи вели долгий задушевный разговор.

А ночью Инне приснилась мама.

— Мамочка, мне хорошо. Я ничего не хочу в своей жизни менять. Наверное, я просто привыкла к Диме, но я буду скучать без него, когда на учебу уеду.

Весёлая девушка на фотографии смеётся:

— Вот видишь: стала каждый день мой сердолик носить, а он любовь в жизнь притягивает.

— Мама. это не любовь, это другое.

— Любовь — это и другое, и это тоже.

ГЛАВА 27

Лето выдалось жаркое, душное. Рита с Инной сидели на берегу Даниловки, наблюдали за барахтающимися в воде детьми и вели неспешный разговор. Три года подряд после рождения Артёма, каждое лето Рита с сыном приезжала к подруге в Даниловск.

— Как Маша за зиму вытянулась! — Рита любовалась белокурой девочкой. — Осенью ещё крошка-коротышка была, а сейчас — девочка-стройняшка.

— А как ты хотела? Осенью в школу пойдёт. — улыбнулась Инна. — Надо их из воды вытаскивать и потихоньку собираться.

— Неохота уходить. У воды хоть как-то дышать можно, — Рита потянулась. — Неужели ты в такую жарищу Машу в Москву потащишь? Поезжай одна. Что я неделю за двумя не присмотрю?

— За четырьмя, — весело поправила Инна, — С тобой ещё Никита и Дима останутся.

— И четверых покормлю, и проконтролирую.

— Да я пошутила, — Инна стала собирать вещи в большую пляжную сумку. — Тебе твоего Тёмы за глаза хватит, а если ещё покормишь Никиту с Димой, то низкий за это поклон. Мне и так неудобно, что я на тебя своих мужчин оставляю. Приехала отдохнуть, а будешь неделю на кухне торчать.

— Даже не надейся, что буду у плиты убиваться. Я им разносолы, как ты, готовить не собираюсь. На окрошке и картошке с колбасой неделю прекрасно посидят. Тем более такая жара стоит. Так что поезжай спокойно, и Машу в Москву загазованную не тащи.