Серебро ночи. Примум. Книга 3
Шрифт:
Под землей жило много мелких животных, это он чувствовал, но никого больше корсака – степной лисы. Он углублялся все ниже и ниже, почти видя огромные разрушенные временем и людьми стены, подземелье, заваленное камнями и красной глиной, тоннели, ведущие вдаль, тоже засыпанные и непроходимые, но никого живого крупнее лис, вырывших себе глубокие норы.
И здесь ничего!
Он раздраженно стукнул кулаком по камню. От бешеного удара колонна начала крошиться и оседать. И только тут он почувствовал, что его за рукав тормошит обеспокоенный мальчонка.
– Господин!
Феррун мгновенно поднялся. Серая пыльная дымка уже загораживала полгоризонта.
– Едем! – он подсадил парнишку на Агфе, вскочил сам, и они быстрой рысцой двинулись на восток.
Агфе легко перепрыгивала стоявшие на дороге валуны, заставляя восторженно охать Анфия.
– Мы догоняем наших? – боязливо осведомился паренек, вовсе не желавший попасть в лапы страшных южаков.
– Да, – кратко ответил Феррун, прикидывая, успеют или нет жители ускользнуть от двигающегося им наперерез отряда врагов.
Посмотрел вокруг. Где этот ворон? Когда он нужен, того и не найти. Свистнул, никого. Что-то случилось? Вряд ли бы птица покинула его добровольно, без приказа. Припомнил – ворон исчез сразу после обнаружения табуна. Искать птицу было бесполезно, и Феррун ехал прямо, хотя и внимательно поглядывая по сторонам.
Внезапно краем зрения заметил неподвижную черную точку в пожухлой траве. Направил туда кобылку и скоро увидел нахохлившегося ворона со стрелой в крыле. Остановившись, подхватил его. Уже на ходу осторожно вытащил стрелу и залечил рану.
– Как же ты так? Кто это тебя? Свои или чужие?
Ворон помахал крыльями, повертел головой. Феррун ничего не понял. Повторил:
– Свои?
Птица глянула на него круглым черным глазом и отвернулась.
– Понятно. Южаки. – Феррун недовольно посмотрел в сторону все ширившегося облака пыли, поднимающегося над землей. – Значит, они совсем близко. Или тебя подбил какой-то передовой отряд?
Ворон сердито каркнул и засунул голову под крыло.
– Вы разговариваете с птицей, господин? – трепетно спросил мальчишка, не верящий своим глазам и ушам. – Она вас понимает?
– Она-то меня понимает, а вот я ее – не всегда, – Ферруну хотелось как можно быстрее догнать посланный им вперед обоз, но путь лежал через обломки камней, почти не видимые среди высокой засыхающей травы. Рисковать Агфе он не мог.
Они ехали по степи очень быстро, по мнению Фишки, и очень медленно, по ощущениям Ферруна. Но вот поле выровнялось, оголив землю.
– Тут мы пшеницу выращивали, урожаи были огромные, – мальчонка с тоской провел рукой, будто хотел прикрыть все вокруг. – Теперь поле заросло, трудно будет пахать, когда все это закончится.
С горечью подумав, что, вполне возможно, пахать здесь терминцам никогда уже и не придется, Феррун послал Агфе в галоп. Анфий ахнул и прижался к холке кобылки, боясь свалиться под ноги скакуна. Феррун твердо придержал его за грудь, и паренек пропыхтел:
– Я никогда не думал, что
– Я тебя держу, бояться тебе нечего, – равнодушно заверил его Феррун, гадающий, успеет он или нет спасти поверивших ему людей.
Если ворона подстрелил далеко оторвавшийся от основной группы разведывательный отряд южаков, то вернее всего он уже догнал еле тащившийся обоз с беглецами. Злость и отчаяние захлестнули ум, и Феррун пригнулся к развевающейся гриве Агфе, плотнее прижав к себе замершего от страха мальчишку.
Лошадка стелилась по земле, выбивая снопы искр из-под попавших под подковы камней. Испуганный Анфий квело думал: как хорошо, что трава слегка влажновата после недавнего дождя, не то быть бы пожару.
Битву Феррун почуял, еще не видя обоз, заслышав своим чутким ухом металлический лязг мечей.
– Подожди меня здесь! – он остановил Агфе возле густых зарослей ракитника. – Ты мне будешь мешать, для тебя там слишком опасно. Спрячься!
Не слушая слезливых возражений, оставил мальчишку и помчался на выручку. Как он и предполагал, на обоз напал небольшой, всего-то в тридцать человек передовой отряд южаков. Но оборонять мирных жителей было некому – пятнадцать воинов были ослаблены и почти безоружны.
Но они еще держались с помощью стариков и мальчишек. Те бросали в нападавших булыжники, попадая главным образом в мохнатых и низкорослых степных лошадей. Те метались, не давая южаком точно прицеливаться и приблизиться к людям на расстоянии меча.
Радостно выдохнув, Феррун бросился в гущу враждебного отряда, вытащив меч. Предусмотрительный ворон отлетел подальше, туда, где его никто не мог достать ни стрелой, ни, тем более, мечом, и сидел, нахохлившись и немигающим взглядом наблюдая за сражением.
Стрелы Феррун решил поберечь, их осталось слишком мало. Завидев его, южаки что-то воинственно закричали и попытались напасть на него всем скопом, лишь мешая друг другу и подставляясь под сокрушительные удары.
Скоро было все кончено. Последние из нападавших, видя, что дело плохо, попытались удрать, но даже не успели развернуть коней, как попадали на землю без голов.
Выдохнув, Феррун прошептал: «Хорошо, но мало. Было бы их хоть человек пятьдесят, было бы веселее».
Видевшие эту стремительную битву терминцы громко закричали. И приветствуя его, и радуясь собственному спасению.
Глава вторая
– Все живы? – Феррун изучающе посмотрел на обоз.
Из-под телег вылезали прятавшиеся там малыши и бабы. Бледные, перепуганные, перемазанные в грязи, они выглядели просто жалко.
– Вот зачем мы только тебя послушались, мошенник, и отправились невесть куда! – внезапно заголосила высокая худая тетка в сером платье из грубого домотканого рядна. – Сидели бы по своим домам, ничего бы с нами не случилось! А то…
Прерывая ее истеричные вопли, старик, что встретил Ферруна первым, рявкнул: