Серебряная луна

Крамер Элли

– Мэри, я… Я тебе благодарен. Честно говоря, я даже не ожидал, что после вчерашнего…

– Проехали. Что ж, если в принципе мы пришли к согласию, тогда позволь задать тебе чисто профессиональный вопрос.

Билл немедленно напрягся, но Мэри не обратила на это никакого внимания.

– Я хотела бы осмотреть твою ногу. Ты можешь прийти ко мне в кабинет, но если тебе удобнее здесь, в доме – нет проблем.

Билл едва не ахнул. Пуля, месяц назад перебившая ему сухожилия и чудом не раздробившая коленную чашечку, вышла

из верхней части бедра. Тот подонок стрелял в него с земли…

Иными словами, простым закатыванием брюк тут не обойтись. Их придется снять, а снимать штаны перед кареглазой Мэри Райан совершенно немыслимо.

Она склонила голову на плечо уже знакомым ему жестом и усмехнулась.

– Билл! Напоминаю, я – фельдшер. В Грин-Вэлли – врач. "Он сердито тряхнул головой, отвел глаза.

– В больницу я не пойду. Бримуотерша наверняка будет висеть на заборе. Если можно, то дома, ладно?

– Конечно. Что это – вывих, ушиб…

Он посмотрел ей прямо в глаза и ответил неестественно спокойно:

– Пуля.

И ничего не случилось. Мэри Райан просто кивнула головой.

– Ясно. Помощь оказали сразу? В больнице?

Швы накладывали?

Билл покорно захромал вслед за ней к дому.

– Я потерял много крови, а саму пулю достали уже в тюремной больнице…

Ему показалось – или ее плечи чуть напряглись?

– Потом зашили, а через неделю начались боли. Врач ничего не понял, потому что зажило все хорошо.

– Сейчас посмотрим. Дядя Харли, можно вас выгнать на минуточку с веранды? Мне нужен свет и кушетка.

– Конечно, коза. А что ты будешь с ним делать? Пороть?

– Нет, осматривать.

Билл направился в дом. Мэри опустила голову, пряча улыбку.

Вышел он через пару минут. Теперь на нем красовались довольно потертые, но чистые шорты. А еще через миг улыбка Мэри начисто угасла.

Во время учебы она проходила пулевые ранения, практика была в военном госпитале, и Мэри отлично знала, что творит кусочек раскаленного металла, вонзаясь в живое тело. Нога Билла была основательно покалечена.

Он заметил выражение ее лица и криво ухмыльнулся.

– Паршиво выглядит?

– Выглядит нормально. Боюсь, что паршиво внутри. Вероятно, тебе плохо сшили сухожилия, а они при такой ране наверняка были разорваны. Тебе больно наступать? Спускаться с горы или подниматься?

– Спускаться. И иногда всю ногу прошивает болью.

– Все ясно.

– Мэри?

– Да, больной?

– Это уже не исправишь?

– Что ты! Просто это довольно долго и мучительно, а кроме того, требует не медикаментов, а, в основном, твоих собственных усилий.

Я назначу тебе массаж и прогревания с ультрафиолетом, а тебе придется ежедневно выполнять упражнения.

Билл кивнул. Он не очень вникал в слова. Все мысли и чувства были сконцентрированы только на одном: пальцы Мэри Райан на его ноге.

Он дал бы прострелить

и вторую ногу, если бы это гарантировало постоянное прикосновение этих пальцев.

– Девочка, еще он плохо спит.

– Дед! Отстань.

– Не отстану. Мэри, малышка, что такое фенобарбитал?

– Снотворное, дядя Харли. Очень сильное.

– Вот! Он приехал только вчера, а сожрал уже шесть штук!

– Дед!!!

– Что "дед"? Мэри, дочка, запрети ему;

Мэри как-то странно посмотрела на Билла, а потом медленно, подбирая слова, поинтересовалась:

– Ты выпил так много, потому что не действует? Или…

– Или я наркоман? Нет. Я не наркоман. Хотя – черт его знает. Я уже месяц пью эти таблетки, – А вначале помогало?

– Нет. Я практически не спал этот месяц.

Мэри нахмурилась.

– Это плохо. Очень плохо. Особенно в сочетании с фенобарбиталом.

Билл немедленно разозлился.

– Я не нарк, ясно?! Я не колюсь, не курю и не употребляю колеса. Я просто не могу спать, что в этом плохого?!

Карие глаза сверкнули.

– Это плохо, потому что человек не может без сна. Истощается нервная система, отказывают сердце, почки, мозг! А когда вдобавок к этому ты глушишь организм снотворными…

– Леди, не вынуждайте меня быть грубым!

– Билли!

– Отстань, дед! Сейчас она тоже скажет, что я псих!

– Она не скажет, хотя ты – псих!

– Дядя Харли!

– Я нормальный!

– Я вот щас как всыплю тебе нормально…

– Знаешь, дед…

– ТИХО!!!

Старый и молодой Уиллингтоны замолчали и уставились на Мэри. Она улыбнулась обоим.

– Вы очень темпераментны. Оба. Остыньте.

Дядя Харли, от вас потребуется особый…, декокт.

– Вот! Умница, даром, что в городе училась.

Понимает!

– Декокт должен включать мелиссу, пустырник, мяту, резеду, мед, дягиль, боярышник и зверобой.

– Я не пью…

– Билл должен пить его по чайной ложке… простите, по вашей маленькой рюмочке три раза в день. На ночь можно две рюмочки.

– Я не…

– Молчи, балбес! Говори, девочка.

– Билл. Сегодня вечером ты придешь на массаж, и я дам тебе комплекс дыхательных упражнений для сна…

– Это же ерунда…

– ДЛЯ СНА! И комплекс нагрузок для ног.

Выполнять их надо точно, желательно в одно и то же время, ни в коем случае не превышать нагрузки. Будешь спорить со мной – упеку в больницу на вытяжку.

– Браво! Вылитая Аманда!

Мэри сурово посмотрела на своего нового пациента. И рассмеялась.

Ближе к вечеру он пришел на массаж в кабинет. Мэри знала, чего ему это стоило. Лицо Билла напоминало застывшую маску, но глаза горели мрачным огнем. Он зашел в кабинет, плотно притворил за собой дверь, едва не прищемив нос Глории Стейн, потом расстегнул куртку и протянул Мэри слегка помятые, но все равно прекрасные мальвы.