Серебряная река
Шрифт:
Когда он ехал по Лондону, зазвонил мобильный телефон. Это был Уилл.
– Могу тебе здорово помочь, – сказал Уилл. Связь была не очень хорошего качества: звук такой, что казалось, парень сдерживает рыдания, что было маловероятно, потому что он сроду не был подвержен внезапным вспышкам эмоций. Ник обратил внимание на женщину средних лет в соседней машине, которая показывала пальцем и хмурилась, как будто с его машиной было что-то не в порядке. Затем он сообразил, так она выражала неудовольствие тем, что он во время движения разговаривает по телефону. Она еще сильнее стала жестикулировать и хмуриться, что разозлило Ника, поскольку они приближались к кольцевой развязке
– Подожди-ка минутку, Уилл. – Ник снял с руля вторую руку, сделав женщине жест, означавший «отцепись». Женщина еще более настойчиво проявляла недовольство, грозила пальцем и трясла головой. В итоге она не заметила, что идущая впереди машина остановилась, и врезалась в нее, разбив ей задние фонари. Как и предсказывала женщина, разговоры Ника по телефону во время движения привели к дорожно-транспортному происшествию. К счастью для Ника, они уже подъехали к развязке, и движению в его ряду авария не помешала, а сзади уже послышались звуки гудков.
– Извини, Уилл, о чем ты говорил?
– У меня есть приятель, который пишет заметки для одной воскресной газеты. Намечается одна шутливая статейка о клубных туалетах. Ну примерно в таком духе, как пишут о футбольных стадионах – где самые лучшие туалеты, самая худшая выпечка, самый глупый талисман и прочая чушь. Подкинь ему какое-нибудь высказывание Ричарда Ирвина, и он его включит в статью. Ирвину это ужасно понравится.
– Отлично. Я сейчас за рулем, позвоню тебе позднее.
– Погоди, Карл звонил тебе по поводу презентации книги о хулиганах? Там наверняка будет куча красивых девчонок.
– А хулиганов не будет?
– Черта с два, они не придут на банкет, посвященный книге о них самих же. Ну, разве что захотят побить того типа, который это все написал. Не исключено, что он вообще все выдумал. Нет, будут только девчонки и журналисты…
– Понятно. Я тебе перезвоню. Честно говоря, мне начинает надоедать все это дерьмо. Двигаюсь на встречу с коном…
– Удачи тебе. Сообщи об успехах…
В полицейском участке неожиданно крепко пахло гвоздикой. Острый запах напомнил Нику ночь с фейерверками, когда он ребенком стоял в саду, сосал ириску из патоки и отпивал глоточками глинтвейн, который давала ему мама, а папа двигался, как призрак, пригибаясь к земле и собираясь поджечь черное небо.
Источником запаха гвоздики оказалась озлобленная женщина, машину которой украли, пока она делала покупки. Спеша сообщить о преступлении, она уронила художественно оформленную бутыль оливкового масла, внутри которой были стручок красного перца, черный перец и гвоздика, что напоминало двухголовую овцу, помещенную в формальдегид. Запах пряностей раздражал полицейских, которые демонстративно зажимали носы и злобно смотрели на женщину. Он был слишком сильным, но показался Нику приятным.
Кейтлин и Ник всегда спорили по поводу полиции, поскольку Кейтлин заявляла, что к этому нельзя относиться с безразличием. По ее мнению, ненависть к полиции была необходимым атрибутом гражданственности: тот, кто не чувствует к полиции ненависти, неправильно воспитан, ошибочно считает себя защищенным либо просто фашист или масон. Но по роду своей деятельности Ник встречался со многими офицерами полиции, и хотя среди них попадались коррумпированные или просто очень неприятные личности, у него не возникло предубеждения против полиции в целом. Кроме того, Ник встречал много таких полицейских, которые искренне верили в то, что их задача – защищать общество от убийц, насильников и педофилов, и выполняли эту задачу не без увлеченности
К несчастью для Ника, отсутствие у него общего предубеждения против сил, охраняющих закон и порядок, не помогло заслужить благосклонность со стороны инспектора Кинча, который был настроен вообще против всех журналистов, делая исключение лишь для программы криминальной хроники. В сводной таблице Кинча, перечислявшей нежелательные элементы, журналисты располагались лишь немногим ниже убийц, насильников и педофилов.
Инспектору Кинчу было слегка за сорок. Это был мужчина приятной внешности с тронутыми сединой волосами, носивший ботинки без шнурков. Он дал понять, что у него есть моральный кодекс, но Ник едва ли получит к нему доступ. Злодеи остаются злодеями, и если их иногда сажают за то, чего они не совершали, это не должно тревожить общество, поскольку в мире существует равновесие, и почти наверняка когда-то ранее они совершили нечто, за что не понесли наказания. Такое правосудие может показаться грубоватым, но все же это в некотором роде правосудие, потому что округ, из которого пришел инспектор Кинч, который он представлял и защищал с большим рвением, нанес серьезный удар по всяким мерзавцам.
– Итак, – Ник подул на чай, который Марджори, девушка, ответственная за связи с общественностью, принесла ему в чашке с блюдцем казенного зеленого цвета, а затем, к счастью, исчезла. – Меня интересует тема насилия в клубах. Я слышал, что вы расследовали дело, когда парня избили до смерти рядом с клубом…
– И вы хотите сказать, что все свидетельства лживые, что парень, которого посадили, стал жертвой расистских настроений…
У Кинча были некоторые проблемы с произношением «р», поэтому он сказал «гасистских». Бесенок вскочил, как обезьянка, Нику на плечо, хихикнул и прошептал: «„Ехал Грека через реку", попроси его повторить!»
Наверное, Кинч заметил проблеск подавленной улыбки, потому что сдвинул брови и топнул ногой.
– Нет-нет, – быстро ответил Ник. – Это не имеет отношения к программе «Повод усомниться». Это материал для программы о клубах. Как там ведут себя охранники – лишь один из аспектов, которые мы освещаем.
– Дело Кристофера Гейла было на редкость простым. Видели, как он вывел мальчишку на улицу. У него на ботинках была кровь парня. Гейла задержали другие охранники, которые дали свидетельские показания против него.
– У него на ботинках была кровь мальчишки?
– Да.
– А другие охранники?
– Что другие охранники?
– У них тоже была кровь на ботинках? Потому что, надо думать, там было много крови, да? И если они его оттаскивали, то можно предположить, что и у них на ботинках должна была быть кровь.
Кинч сурово посмотрел на Ника.
– Я думал, что вас интересует только тема клубов…
Возникло напряженное молчание. Ник пристально посмотрел на Кинча. Если уж он зашел так далеко, то стоит и продолжить, попытавшись вытянуть как можно больше. Он пожал плечами.
– Очень интересный поворот темы – как клуб превратился из места, где кого-то могут забить до смерти, в такое заведение, каким он является сейчас. Кстати, а что насчет того парня, который погиб?
– Натан Клеменс? Что вас интересует?
– Что он собой представлял? И за что Крис так его ненавидел, что захотел убить?
– Может быть, он вовсе не хотел его убивать. Крис был вышибалой. Излишки тестостерона, может быть… – Кинч пожал плечами и глотнул чаю.
– Но вы знаете, какова была предыстория? Я хочу сказать, он каким-то образом спровоцировал Криса Гейла? Кстати, а за что его вывели на улицу?