Серебрянный клин (Черный отряд - 6)
Шрифт:
– Далеко собрались?– спросил Смед.
– Надо бы подобраться поближе к тому городку. Может, разузнаем что-нибудь.
Они ушли, а часом позже вернулся Старый Рыбак.
– Быстро ты, - сказал Смед.– Приглядел местечко?
– Приглядел одно. Правда, не блеск. Река сменила русло с тех пор, как я тут был последний раз. Теперь берег в двухстах ярдах оттуда. Если что, особо не развернешься. Дай-ка взгляну на твои ноги.
Он сунул ноги старику под нос. Рыбак присел на корточки, что-то неодобрительно проворчал, потом ткнул в пару мест пальцем.
– Что, худо дело?
– Видал и похуже. Но редко. Да еще траншейная болезнь. Стопа пухнет, суставы воспалились, и всякое такое. У остальных, наверно, начинается то же самое.
Какое-то время старик сидел с отсутствующим видом, потом тряхнул головой:
– Моя вина. Знал ведь, что ты совсем еще зеленый. А с Талли взятки гладки, у него один ветер в голове. Нельзя было позволять ему гнать как на пожар. Поспешишь - людей насмешишь. За все приходится платить.
– Уже решил, что будешь делать со своей долей?
– Не-а. Доживешь до моих лет - отучишься загадывать наперед. Добрый случай не везде валяется. Живи одним днем. А пока надо бы травки тебе на примочки нарвать.
Совсем седой, но еще не начавший горбиться, старик бесшумно растворился в лесной чаще. Смед проводил Рыбака взглядом, а потом постарался выкинуть из головы одолевавшие его мысли. Ему не хотелось оставаться с ними наедине.
***
Рыбак вернулся с охапкой каких-то трав, трех разных видов.– Нашинкуй помельче и сунь в этот мешок. Каждой травы поровну. Как мешок наполнится, завяжешь и начнешь молотить по нему палкой. Время от времени переворачивай. Колоти как следует, пока листья не превратятся в кашу.
– Долго молотить-то?
– Может, тысячу ударов. Может - полторы. Потом вытряхнешь в котелок, добавишь кружку воды, хорошенько размешаешь.
– Дальше что?
– Дальше набьешь следующий мешок. Да не забывай раз в две минуты помешивать в котелке.
Даже не сказав, куда и зачем идет, старик снова растворился в лесу. Когда он вернулся, Смед усердно делал отбивную из третьего по счету мешка.
– Можешь пахать, коли нужда припрет, - фыркнул Рыбак, заглянув в котелок.– Хватит, пожалуй.
Он порвал старую рубашку на полосы, проложил их раскисшей зеленой кашицей из листьев и намотал повязки на обе ноги Смеда. Холодное покалывание быстро смягчило боль. Когда вернулись Талли и Тимми, старик помог им тоже наложить повязки, а потом занялся собственными ногами.
Смед снова сидел, прислонившись к дереву. Он чувствовал себя не в своей тарелке. Он все больше сомневался, хватит ли у него духу прикончить старика, когда придет время.
– В городке осталось человек семьдесят, - сообщил Талли.– И почти все солдаты. Мы подслушали один разговор. Похоже, через пару дней большинство из них отчалит оттуда. Надо бы дождаться, пока они не уйдут. А мы пока займемся разведкой.
***
Разведка Курганья началась сразу после заката. Светила ущербная луна, в городке было темно и тихо. Казалось, трудно найти лучшее время, чтобы прокрасться через открытое пространство.
Четверо
Еще несколько шагов, и вдруг - отблеск лунного света на тусклом серебре. Значит, правда! Одного мимолетного взгляда хватило, чтобы ощутить исходившую оттуда пульсирующую злую силу. Будто там мерцал не металл, а ледяной сгусток чистой ненависти.
Смед содрогнулся и заставил себя не смотреть в ту сторону.
Значит, правда. Вот оно, богатство, только руку протяни! Но сумеют ли они его взять?
Он пошел быстрей и наткнулся на длинную низкую каменистую гряду. Это еще что такое? Смед почесал в затылке, но откуда ему было знать, что перед ним останки дракона. Того самого, который, по слухам, успел перед смертью сожрать знаменитого колдуна Боманца. Будь посветлее - быть может, Смед и сообразил бы, что это за камни, за которые он сейчас цепляется руками и ногами...
Он добрался почти до самого верха, когда услышал звук, похожий на сопение какого-то зверя. Потом - другой звук, будто зверюга принялась скрести землю когтями. Смед огляделся вокруг. Футах в десяти от себя он увидел Талли. Тот завороженно таращился на дерево. А с деревом происходило что-то неладное. На кончиках его листьев плясали бледные, призрачно-голубоватые огоньки.
Обман зрения? Отблески света восходящей луны?
Он добрался до места, где нашлась надежная опора для ног, и снова взглянул на дерево. Точно. Там творилась настоящая чертовщина. Вся крона теперь полыхала ярким голубым заревом.
И тут душа Смеда ушла в пятки: футах в пятнадцати прямо перед собой он увидел глаза какой-то твари, пялившейся на него из темноты. Ее голова была размером с пивной бочонок; в отсветах голубого сияния ярко поблескивали глаза и зубы. Особенно - зубы. Никогда прежде Смеду не приходилось видеть таких больших зубов. И таких острых.
Тварь двинулась в его сторону.
А он не мог пошевелить ни рукой, ни ногой, мог только дико озираться вокруг. На глаза попались Талли и Тимми. Они удирали прочь сломя голову.
Потом его взгляд опять наткнулся на бестию. Вовремя. Та уже прыгнула, широко разинув пасть, норовя сомкнуть страшные челюсти на его шее. Смед вышел из оцепенения и метнулся в сторону. Чудовище упало на лапы, извернулось и прыгнуло снова, но тут голубой язык пламени, полыхнувший из кроны дерева, отбросил бестию в сторону. Легко, словно муху.
Падая, Смед сильно ударился. Но боль ничуть не помешала ему тут же вскочить и дать деру. Назад он уже не оглядывался.
***
– Я тоже видел его, - сказал Старый Рыбак, положив конец настырным попыткам Талли доказать, что Смед страдает галлюцинациями.– Все так, как он сказал. Оно большое, как дом. Вроде громадной псины на трех лапах. Дерево метнуло в него молнию. Тогда оно удрало.