Серебряное дерево
Шрифт:
О чём так долго толковали в тот вечер Минус и Рулька, не знала даже кошка Минуса Гипотенуза, которая сидела за дверью и жалобно мяукала. Но с тех пор странные привычки появились у Рульки. Только он замахнётся на кого-нибудь кулаком, как вдруг начинает бормотать:
– Пятью три – пятнадцать, пятью четыре – двадцать, пятью пять – двадцать пять…
И кулак сам собой опускался. Только Рулька задымится и откроет рот, чтобы нагрубить, как опять поумножает немного – и уже не дымится, а улыбается.
Оказывается,
Но дела с арифметикой у Рульки шли неважно, вот и приходилось ему то и дело подучивать таблицу умножения. Потому и прозвали его Пятью пять.
И представьте, скоро Рулька перестал грубить и не только выучил назубок таблицу умножения, но и наловчился быстро перемножать большие числа. Теперь он бормотал: «Двадцать пять на двадцать пять будет шестьсот двадцать пять». Но для прозвища всё это было длинно, и Рульку всё равно звали Пятью пять.
С тех пор родители-свирельцы стали охотно воспитывать детей по системе учителя Минуса. На детских площадках прекратились драки, а в школах все бывшие драчуны получали по арифметике пятёрки.
С Гнилушкой же дело было плохо. Опасения доктора Гематогена подтвердились: уже первые анализы показали, что кровь Гнилушки заражена, а на экране рентген-аппарата все увидели его сердце, но не красного, а серого цвета.
– Случай редкий, – говорил Гематоген ассистенту Витаминчику, сестричке Ампулке и учителю Минусу, который пришёл узнать, как самочувствие Гнилушки. – Сердце больного, по-видимому, поразил вирус зла. Жестокость – очень показательный признак болезни.
– Но ведь Гнилушка ещё мальчик! – раздался голос учителя Минуса. – Откуда взяться злобности в мягком детском сердце?
– В том-то и опасность… – вздохнул Гематоген. – Вирус зла поражает именно детей. И не всех, а только ленивых… Важно уберечь от вируса ребят, которые ходят в детский сад и в первый класс…
Гематоген не привык делать мудрёные лекарства, и, у кого бы что ни болело, он лечил всех лесным воздухом и родниковой водой, мазями из хвои и микстурами из трав. Гнилушку же он вдруг предложил лечить трудом и музыкой.
– Да, да, не удивляйтесь! Ещё в древней медицине применялся этот метод лечения сердца. Больной должен работать в огороде старушки Прялки-Моталки, а по вечерам слушать концерты маэстро Тромбуса. Следить за состоянием Гнилушки буду я сам. И чтобы никто не напоминал ему о недуге…
– Вирус поражает ленивых… – в раздумье произнёс Минус и смущённо кашлянул. – Значит, в болезни Гнилушки есть и моя вина…
И правда, учитель частенько закрывал глаза на проделки Гнилушки. Стоило тому притвориться, будто у него болит голова, и Минус отпускал хитреца домой, вместо того чтобы заставить его решать задачку.
– Теперь я буду получше воспитывать своих учеников, чтобы они росли трудолюбивыми
– Да, общеукрепляющее воспитание совершенно необходимо для защиты от вируса зла, – сказал, будто из книжки прочитал, Гематоген.
Вскоре к Гематогену пришли маэстро Тромбус и милиционер Гарпун.
– Ваш больной не бывает на моих концертах, – сообщил маэстро.
– И к Прялке-Моталке не ходит, – добавил милиционер. – Разрешите, я буду отводить его на работу и на концерты?
– Ни в коем случае! – возразил Гематоген. – Насильно лечить нельзя… Надо осторожно…
– Разрази меня гром – ведь он же отлынивает! – пробасил Гарпун и сердито задымил своей трубкой.
Прошло немного времени, и рентген-аппарат показал, что на сердце у Гнилушки кое-где появилась окаменелость.
– Придётся назначить обычное лечение… – растерянно вздохнул Гематоген. – Больному надо семь лет прожить в Дальнем лесу среди сосен, у большого родника, по три раза в день делать семьдесят семь глубоких вдохов и выдохов и принимать родниковую воду – тоже каждый день три раза по семь глотков. От этих процедур кровь его сделается чистой, как сосновый воздух, и родниковая вода…
А Гнилушке только того и надо – жить в лесу! Не будет он у всех на виду – не придётся ему всё время притворяться добреньким и смирненьким!
Семь братьев Рубако, семь лесорубов, отправились в Дальний лес, срубили три стройных спелых дерева и напилили из них досок, а плотник Плошка построил Гнилушке красивый домик с резными окнами.
– Мне бы ещё подвальчик, – попросил Гнилушка, сладенько улыбаясь.
Удивился плотник – зачем мальчишке подвал? – но не жалко доброму Плошке.
– Пожалуйста, – говорит, – будет тебе и подвал!
Поселился Гнилушка в лесном домике, а Витаминчику Гем велел каждый день навещать больного и проверять, как он лечится.
Сам Гематоген между тем решил осмотреть всех свирельских малышей – вдруг Гнилушка заразил кого-нибудь и случится эпидемия!
На берегу реки Свирельки Гематоген, Ампулка и Минус встретили мальчика в одних трусиках. Хлюпая носом, он запруживал канавку. Руки, ноги и живот его были в цыпках.
– Это Лягушонок, друг милиционера Гарпуна, – представил его учитель. – Жить не может без воды.
– Ужас какие цыпки! – воскликнула Ампулка. – Иди ко мне, детка, я сейчас помажу тебя вазелином…
Лягушонок метнул зоркий взгляд на Ампулкин карман – оттуда торчали всякие стекляшки и иголки, которыми колют пальцы, – понюхал воздух – от Ампулки пахло уколами, – быстро спрятал руки за спину и решительно заявил:
– Не дам мазать!
Минус повернулся к Гематогену и сказал:
– Гарпун всегда хвалил Лягушонка, говорил, будто он ничего не боится…
– Посмотрим, посмотрим, – откликнулся Гематоген.