Серебряное прикосновение

Лейкер Розалинда

Мать Каролины никогда не разделяла их компанию. Джон догадывался, что миссис Харвуд не одобряла возобновления дружеских отношений с ним со стороны дочери. Ведь один раз это уже послужило причиной семейного скандала. Однако теперь главой в этом доме стала Каролина, и никто не мог помешать ей. Ее слово было последним и решающим.

— Что с тобой, Каролина? — заботливо спросил Джон. Вместо ответа она похвалила серебряную шкатулку. Джон видел, как дрожали ее руки, когда

она выписывала ему счет.

— Что-то с отцом?

— С ним все по-прежнему. Он медленно умирает. С этим уже ничего нельзя поделать.

Голос ее зазвенел вдруг трагическим фальцетом.

— Это я умираю. Ричард вернулся из плавания. Вступил в свои права наследования имением в Норфолке и больше выходить в море не собирается. В конце месяца мы поженимся.

Каролина закрыла лицо руками. Джон подвинул свой стул поближе к ней.

— Тебе он совсем не нравится? Вы ведь уже долгое время помолвлены.

Каролина положила локти на стол и в отчаянии уронила голову на руки.

— Он хороший человек, — ответила она сквозь рыдания, — и очень нравится мне.

— Ну, тогда в чем же дело? — и Джон ласково потрепал ее по плечу.

— Ничего особенного.

Каролина резко подняла голову и взглянула на него. Слезы катились у нее из глаз.

— Ты же знаешь, что я никого никогда не буду любить, кроме тебя.

— Каролина, милая моя, — растерянно ответил Джон.

До этого момента Каролина всегда поддерживала с ним лишь теплые дружеские отношения, которые помогали Джону спокойно, без надрыва общаться с ней, без оглядки на то, что Каролина питает какие-либо надежды на восстановление их прежних отношений. А теперь она ясно дала ему понять, что ее любовь и привязанность к Джону ничуть не изменились или ослабли, несмотря на все то, что произошло за эти восемь лет, считая с того дня, когда Каролина и Джон освободили друг друга от взаимных обязательств. И если бы события в его жизни не приняли такой оборот, он наверняка женился бы на этой девушке и любил бы ее до конца жизни, искренне и глубоко.

Но Эстер изменила все в его существовании. Она настолько слилась с Джоном, что вытеснила из его сознания всех женщин, кроме нее самой, поражая и завораживая его своей безграничной страстью и преданностью, на какую явно не была способна Каролина. Жизнь с ней была бы более чем спокойной, если не сказать скучной и тоскливой, — как пища без соли, как жаркое сухое лето без единой грозы. С Каролиной он бы просто задохнулся.

Она вдруг схватила его руку и поцеловала ее, а потом прижала к своей груди.

— Джон, сегодня последний вечер, когда мы вместе и наедине.

Щеки

Каролины раскраснелись, глаза засверкали. Внезапно она бросилась в объятья Джона и страстно прижалась к нему.

— Джон, возьми меня! Возьми меня сейчас, я хочу этого! Только один раз, никто никогда не узнает об этом! А я всю свою жизнь проживу памятью о том, что была твоей!

Вернувшись в свою мастерскую, Джон тяжело вздохнул и провел ладонью по лбу, словно пытаясь стереть из памяти события прошедшего вечера.

За его спиной щелкнула ручка входной двери. Потом раздался скрип. Джон развернулся и увидел, что на пороге стоит Эстер. Ее несчастный вид заставил его почувствовать себя виноватым. Она не смогла скрыть то невероятное облегчение, которое испытала, найдя Джона в мастерской. Очевидно, Эстер решила, что он вновь ушел из дома. Да, эти минуты для нее, должно быть, тянулись очень медленно.

— Почему ты не спишь? — спросил он. — Не хочется?

Она отрицательно покачала головой.

— Я хотела тебя спросить о том же.

— Странная у нас сегодня ночь, — сказал Джон, обращаясь больше к себе самому, чем к Эстер, отворачиваясь от нее к окну. Ранний весенний рассвет уже окрасил небо розовыми полосками. Где-то поблизости запела первая птица.

Эстер закрыла за собой дверь.

— Я думала, может, нам выпить по чашечке смородинового чая?

Казалось, Джон и вовсе не слышит ее. Он был полностью погружен в свои мысли. А потом вдруг заговорил, словно до этого между ними ничего не произошло:

— Моя жизнь была бы ничтожной без тебя, Эстер.

В голосе его звучала искренность, откровенность.

— Я должен был сказать тебе о том, что работаю на мастерскую Харвудов. Но это была лишь временная работа, поэтому я решил, что будет благоразумнее ничего не говорить вообще. Ведь все равно скоро этому конец. В любом случае от Харвудов заказов больше не будет. Мастерскую продают.

— Как это? — спокойно, с интересом спросила Эстер.

— Каролина выходит замуж. В конце месяца. И уезжает с мужем из Лондона в Норфолк.

Эстер понимала, что ради собственного же блага ей следует убедить себя в том, что между Каролиной и ее мужем ничего не было. И если причиной его затравленного взгляда и рассеянного вида стало решение Каролины наконец-то выйти замуж, то Эстер даже не обратит специального внимания на это обстоятельство. Потому что в ином случае подступившее безумие наверняка овладеет ею, разорвет душу и сердце на куски и замутит разум…

— Я желаю ей всего самого хорошего, — искренне сказала Эстер.