Серебряные тени

Мид Райчел

И все же … в ее глазах был ужас, который удерживал меня от каких-либо обвинений. Может быть, она была наиболее вероятным предателем, но все же она им не была, и я не смогла им хоть как-то намекнуть, что она может быть причастна к моим планам. Вместо этого я спросила

– Кто сказал, что она моя подруга?

– Ну, она собирается поделиться своим опытом,- сказал Шеридан.
– Если это не является основанием для дружбы, то я не знаю, что это.

Она коротко кивнула, и Эмму утащили из моего поля зрения. Другой помощник

вышел вперед, помогая мне сесть так, чтобы мне было лучше видно, что происходит: они поместили Эмму на стол, как у меня.

– П-пожалуйста, - пролепетала она, не имея возможности бороться, как и я.
– Я ничего не знаю. Я не знаю, что это значит.

– Она права, - сказала я.- Она ничего не знает. Вы просто тратите своё время.

– Нас не волнует, что она знает, - сказала весело Шеридан.
– Мы по-прежнему хотим узнать, что знаете Вы. И если методы убеждения, которые мы использовали на Вас, не работают, возможно, Вы будете более разговорчивы,

увидев их применение на других.

– Убеждение, - сказала я с отвращением.
– Вот что означает “P” на двери. Мы находимся на самом нижнем уровне.

– Действительно -, сказала Шеридан.
– Вы отправились на небольшую экскурсию вчера вечером, судя по всему используя карточку от дверей. Скажите нам, зачем Вы сделали это и как Вас не зафиксировала ни одна камера, иначе …

Она кивнула еще раз, и в долю секунды Эмма начала кричать, и тут я поняла, что произошло. Она не предавала меня. Никто из них. Я сама облажалась. Нужно было догадаться о том, что возможно парень, чья ID-карта у меня была, все же сообщил о ее пропаже и ее заблокировали.

Без сомнения, он сообщил об этом, но вместо того, чтобы ее дезактивировать, они ждали, чтобы увидеть, вдруг кто-нибудь использует ее. В их системе был записан каждый экземпляр, который сканировался. Я была идиоткой, предоставив им идеальный шанс для того, чтобы выследить меня, и только заклинание невидимости спасало меня от немедленного захвата.

Я надеялась, что проверила достаточно мест, чтобы скрыть свои намерения, тем более, что комнаты с механическим отделением не требуют карты для доступа в них. Шанс был хорошим, никто же не знал, что меня выслеживают.

Но это не спасло Эмму от тех же пыток, которые испытала я. У меня по коже пошли мурашки, наблюдая за той болью, которую она испытывала, мне стала плохо, но по другому.

– Она невиновна в этом!
– воскликнула я, когда они сделали перерыв.
– Насколько Вы должны быть больными, чтобы делать это?

Шеридан усмехнулась.

– Никого по-настоящему невиновного здесь нет. Но если Вы верите, что она невиновна, то это делает дело гораздо печальнее, потому что Вы позволяете ей просто так страдать.

Я смотрела на Эмму и разрывалась от нерешительности. Как я могла отказаться от всех своих планов? И все же, как

могла я позволить этому продолжаться? Мои раздумья были приняты за вызов, и они

возобновили процедуру.

Я не могла справиться, наблюдая за этим, и во время следующей паузы я выпалила.

– Что по Вашему я могла делать? Я искала выход!

Шеридан подняла руку, чтобы остановить то, чем орудовал невидимый мучитель.

– Ну и как, приуспели в этом?

– Вы думаете, что я была бы здесь, если бы нашла его?
– сказала я.
– Единственная вещь, которую я заметила, была в Вашей комнате контроля за камерами наблюдения, и Вы охраняли это место вполне прилично

.

– Как Вы передвигаетесь незамеченной?- потребовала она.

– Я шла в стороне от камер,- сказала я.

Шеридан кивнула, и Эмма подверглась дополнительной боли, её тело стало похоже на тряпичную куклу, когда она пыталась справиться с волнами боли.

– Я ответила!
– воскликнула я.

– Вы лжете,- хладнокровно продолжила Шеридан .
– Невозможно пройти незамеченной мимо всех.. Никто не заметил ничего на камере в то время, но после тщательного анализа, мы обнаружили один маленький момент, который показывает, что лестница едва открывает двери сама по себе. Мы почти пропустили его, и заметили только на поздних повторах. Объясните.

Я молчала, думая, смогу ли вынести, наблюдая, как Эмму будут снова пытать. Но я не могла. Ни тогда, когда это было из-за моих действий.

Ее крики, казалось, заполнили каждую часть комнаты, и она дернулась против удерживающих устройств в отчаянной попытке облегчить боль.

Я пыталась убедить себя в то время, как те вопли продолжались, что это было только временным дискомфортом, что Эмма знала, на что она подписалась, когда она начала помогать мне. Наверняка, это стоило страданий одного человека?

Эта холодная логика почти убедила меня в этом, пока я, наконец, не увидела слезы, текшие из ее глаз. Я сломалась.

– Магия!
– закричала я, пытался перекричать ее.
– Я использовала магию. Шеридан сделала жест, чтобы остановить пытку и выжидающе посмотрела на меня.
– Я передвигалась при помощи магии. Человеческой магии. И если Вы думаете, что продолжая ее пытать, Вы заставите меня рассказать Вам больше об этом, то Вы ошибаетесь. Вы можете ее мучить и всех остальных в этом месте, но я больше не скажу ни слова. Люди здесь не стоят того, чтобы говорить о магии с непосвященными или при них.

Это был блеф. Я не была уверена, смогу ли устоять при массовых пытках других заключенных, но Шеридан либо поверит мне, либо получит большие проблемы.

– Я не думаю, что это произойдет снова, - пробормотала она.

– Это всегда происходит. Рано или поздно, - сказал ее коллега. Он кивнул одному из помощников в темноте рядом с Эммой.
– Отведите ее обратно на ее этаж. Неизвестно, насколько опасная пропаганда была там распространена. Нам нужно заняться обновлением чернил для всех.