Серебряный берег
Шрифт:
— Правильно показалось, — прошипела я. — Как вы вообще посмели сюда явиться?
— Позвольте мне объяснить.
— И слушать ничего не желаю, — решительно подняла подбородок. — Вы, человек без совести и чести, поступивший как последний мерзавец…
— В чем же заключается моя подлость? — слегка улыбнулся мой собеседник.
— И вы еще спрашиваете?! — воскликнула я. — Вы воспользовались слабостью моего отца, его неспособностью вовремя остановиться.
— Справедливо говоря, за руку его к столу я не тянул. Все же барон взрослый самостоятельный
Мне почему-то стало очень жарко. Этот жар опалил внутренности и сосредоточился на кончиках пальцев, заставляя сжать кулаки.
— Вы… — у меня просто не находилось слов, чтобы объяснить этому холеному сытому аристократу всю степень его неправоты.
А он еще смотрит так покровительственно, так… понимающе. И это злит еще больше.
— Убирайтесь отсюда.
— Не могу, — усмехнулся он. — Вы и сами это знаете.
— Да вы…
Не соображая толком от злости, схватила с комода какую-то дурацкую статуэтку и метнула в мужчину. Тот увернулся, и фарфоровая фигурка врезалась в стену, разлетевшись на осколки.
— Ну что вы, Маргарита, — мой гость обезоруживающе поднял руки, — не стоит быть такой вспыльчивой. Давайте попытаемся вместе решить эту проблему.
— Заработаю деньги и отдам вам долг, — выдохнула я.
— Он огромен, — прищурился блондин.
— Плевать.
— Тогда можете отработать прямо мне, — внезапно предложил мужчина и, прежде чем я успела возмутиться, добавил: — Мне как раз нужен секретарь.
— Просто секретарь? Без всяких… дополнительных обязанностей? — спросила, хорошо понимая, чего действительно может хотеть мужчина.
— Без. Вы зря считаете меня таким подлецом, Маргарита.
Можно ли ему верить? Не знаю. С одной стороны, не вижу ни масляного взгляда, ни двусмысленной улыбки. Но этот человек мне совершенно незнаком. Впрочем, попытается принудить к чему-то, хорошо почувствует на своей шкуре огненный темперамент Маргариты де Миль.
Он протянул мне руку, предлагая договор.
— Согласна, — выдохнула и схватила протянутую ладонь…
— Скажи, ты могла бы меня назвать вспыльчивым человеком? — задумчиво спросила у подруги за завтраком.
— Да, могла бы, — спокойно ответила та.
— Серьезно? — от удивления чуть не подавилась йогуртом.
Вообще я считала себя спокойной, даже в чем-то робкой женщиной. А тут такие заявочки.
— А тебя это удивляет? — хмыкнула Лена. — Нет, обычно ты очень мирная и тихая. Но если тебя довести, это все, спасайся кто может.
— Да?
— Да. Вспомни, как мы еще до моего отъезда ходили в ЖЭС перерасчет какой-то требовать. И как ты орала, когда нас в пятый раз отфутболили в кабинет, из которого мы пришли. Они же там все по стеночке после этого ходили. А сосед этажом выше, который слушал музыку в двенадцать ночи? Один визит разозленной Рогозиной, и он стал как шелковый.
Я хмыкнула. Вообще-то да, разнос тогда им устроила знатный. И теперь мама всегда посылает меня решать проблемы с ЖКХ. А сосед до сих пор называет только по имени-отчеству.
На самом деле, я не люблю злиться. Меня из-за этого
— Наверное, ты права… — пробормотала задумчиво, глядя куда-то в окно.
Да, я действительно могу быть яростной, вспыльчивой и эмоциональной. И эмоции, виденные мной во сне, вполне могут быть моими собственными. К тому же, то самое ощущение удушливого жара знакомо очень и очень хорошо. Но это никак не приближает к ответу на вопрос, что же происходит. Я только больше и больше путаюсь.
— Мне сегодня нужно будет съездить в Бордо. В мой любимы магазин приехали саженцы сирени. Давно хочу ее на участок. Поедешь со мной?
— Поеду, — в голову внезапно пришла интересная мысль. — Только не в магазин. Хочу в музей зайти. Глянуть кое-что, по местной живописи. Может вернусь в Москву, статью напишу. Мне надо для аспирантуры.
— А-а-а, — протянула подруга, которая не особо разбиралась в вопросах искусствоведения. — Можем вместе сходить.
— Да нет, я быстро. Тем более, ты их не очень любишь. Просто подбрось меня к музею.
— Ладно, — согласилась Лена. — Подброшу.
Мы приехали в город, договорились, где и когда встретимся, и разбежались. Подруга направилась за сиренью, а я — в прохладное музейное нутро.
Побродив немного по музею, решила, что смотрительница из зала, посвященного истории региона, вполне мне подходит, и направилась к ней, навесив на лицо самую дружелюбную улыбку.
— Добрый день. Могу я вас побеспокоить?
— Да, мадемуазель, — улыбнулась та. — У вас есть вопросы?
— Да. Я живу в городе Монтле на побережье. Вероятно, вы знаете, что там есть замок, Шато-де-Риссар.
— Разумеется.
— И я хочу узнать, есть ли у вас в музее что-нибудь, связанное с его историей.
— Да, Шато-де-Риссар — один из самых хорошо сохранившихся замков нашего региона. К сожалению, посторонних туда не пускают, но это понятно, ведь там живут его хозяева.
— Семья де Риссар, так?
— Совершенно верно. Их род ведет свою историю еще со времен Ричарда Львиное Сердце. В двенадцатом веке де Риссары построили замок на побережье и поселились в нем. Есть версия, что причиной этого стала немилость одного из королей, ведь этот район в то время был совсем не обжит и считался глухим захолустьем, больше подходящим для ссылки, чем для жизни аристократа. Однако род де Риссар закрепился здесь и больше не покидал этих мест. Сейчас де Риссары ведут достаточно спокойный и уединенный образ жизни, не вынося ее на обозрение окружающим. Участвуют в различных благотворительных проектах. Например, на их деньги несколько лет назад было отремонтировано детское отделение больницы в Аркашоне. Саму больницу, кстати, тоже строил один из Риссаров.