Серебряный голубь
Шрифт:
– Господи, что же это такое, что же это такое? Закрыл пальцами лицо, отвернулся и заплакал,
как покинутое дитя.
– За что?
Но голос нелукавый кротко ему ответил:
– А Катя?
Стоя в углу, он понял, что ему бесполезно сопротивляться; с молниеносною быстротой метнулась в его мозгу только одна мольба: чтобы скоро и безболезненно они над ним совершили то, что по имени он все еще не имел сил назвать; все еще верил он, все еще он надеялся:
– Как, через несколько кратких мгновений буду… «этим»?
Но эти несколько кратких мгновений тянулись,
– Отворяйте же скорей, отворяйте! – крикнул он не своим голосом, а внутри его все дрожало:
– Господи, что же это, Господи, такое, со мной? Что же это такое?…
Своим криком и приглашеньем над ним исполнить задуманное он себе как бы сам под прожитой жизнью подписывал: «смерть».
Тогда щелкнул замок, и они появились; до того мгновенья они все еще размышляли, переступать ли им роковой порог: ведь и они были люди; но теперь они появились.
Петр видел, как медленно открывалась дверь и как большое темное пятно, топотавшее восемью ногами, вдвинулось в комнату; это он видел потому, что видимая свеча из коридора освещала им путь; чья-то там, свечу держащая, дрожала рука. Но они еще его не видали, хотя с осторожностью двигались прямо к нему; и остановились; и чье-то над ним наклонилось лицо, обыденное до чрезвычайности и скорей испуганное, чем злое, и прошел промеж них от того лица шепот…
– За что вы это, братцы, меня?
Бац: ослепительный удар сбил его с ног; качаясь, он чувствовал, что уже сидит на корточках: бац – удар еще ослепительней; и ничего; рвануло, сорвало -
____________________
– Давай-ка!…
– А?
– Тащи, тащи!…
«Ту-ту-ту», – топотали в темноте ноги.
– Веревку!…
– Где она?…
– Давни ошшо…
«Ту-ту-ту», – топотали в темноте ноги; и перестали топотать; в глубоком безмолвии тяжелые слышались вздохи четырех сутулых, плечо в плечо сросшихся спин над каким-то предметом; потом явственный такой будто хруст продавливаемой груди; и опять тишина…
«Ту-ту-ту», – затопотали в темноте ноги ____________________
____________________
В эфире Петр прожил миллиарды лет; он видел все великолепие, закрытое глазам смертного; и только после того уже он блаженно вернулся, блаженно глаза полуоткрыл и блаженно он видел ____________________
____________________
что какое-то бледное над ним склонилось лицо, темным покрытое платом; и с того лица на его грудь капали слезы, а в вознесенных руках этого грустного лица, как водруженное распятье, медленно опускалось тяжелое серебро.
– «Родненькая сестрица», – пронеслось где-то – там.
– «Почий, братец», – отозвалось оттуда. Она ему еще живому прикрыла глаза; он отошел; он больше не возвращался…
В хмуром, едва начинающемся рассвете, на столе плясало желтое пламя свечи; в комнатушке стояли хмурые, беззлобные люди, на полу же – судорожно дышало тело Петра; без жестокости, с непокрытыми лицами они стояли над телом, с любопытством разглядывая то, что они наделали: и смертную синеву, и струйку крови, сочившуюся из губы, прокушенной, верно, в горячке борьбы.
– Жив ошшо…
– Дыхает!
– Давни-ка
Простертая женщина накрыла его серебряным голубем.
– Оставь: он, ведь, – наш братик!
– Нет, ён придатель, – отозвался из угла Су-хоруков, свертывая цигарку.
Но она обернулась и укоризненно сказала:
– Ведь ты не знаешь: а може и он – братик. И стоял кругом соболезнующий шепот:
– Сердешный!
– Не додавили…
– Коншается!
– Сконшался!
– Царства ему небесная!…
– Заступы-то готовы?
– Готовы.
– А куда?
– А на агород.
И явственный из угла опять-таки дошел голос: – Еттой я ево сопсвеннай ево палкай, которую он у меня в дороге вырывал.
Одежу сняли; тело во что-то завертывали (в рогожу, кажется); и понесли.
Женщина с распущенными волосами шла впереди с изображением голубя в руках…
____________________
Утро стояло свежее: лепетали деревья; пурпуровые нити перистых тучек, ясная кровь, проходили по небу ясными струйками.
ПРИЛОЖЕНИЯ
Луг зеленый [98]
Вспомни, вспомни луг зеленый -
Радость песен, радость пляск [99] .
…Или общество – машина, поедающая человечество, – паровоз, безумно ревущий и затопленный человеческими телами.
Или общество – живое, цельное, нераскрытое, как бы вуалью от нас занавешенное Существо, спящая Красавица, которую некогда разбудят от сна.
98
Печатается по изданию: Белый А. Луг зеленый. – «Весы», 1905, № 8.
99
Цитата из стихотворения В. Брюсова «Орфей и Эвридика» (1903, 1904).
Лик Красавицы занавешен туманным саваном механической культуры, – саваном, сплетенным из черных дымов и железной проволоки телеграфа. Спит, спит Эвридика, повитая адом смерти, – тщетно Орфей сходит в ад, чтобы разбудить Ее. Сонно она лепечет:
Ты ведешь – мне быть покорной [100] .Я должна идти – должна.Но на взорах облак черный,Черной смерти пелена.В. Брюсов
Пелена черной Смерти в виде фабричной гари занавешивает просыпающуюся Россию, эту Красавицу, спавшую доселе глубоким сном.
100
Цитата из стихотворения В. Брюсова «Орфей и Эвридика».