Серебряный Клин
Шрифт:
Это и погубило Чайника. Он озверел и бросился на меня.
Я отступил, спотыкаясь, размахивая алебардой с видом напуганного пацана, который пытается отбиваться как попало. Если бы игра шла всерьез, я мог бы прикончить эту гниду раз десять. Наконец он открылся так, что и слепой бы не промазал. Тогда я нанес удар, разорвавший ему ухо, а потом бросил алебарду и сделал подножку, после которой Чайник пропахал несколько ярдов мордой по грязи. Я тут же отскочил в сторону с такой физиономией, будто был страшно напуган и не понимал, что произошло.
– Хватит! – рявкнул наш сержант. –
Я отдал ему алебарду и заковылял к своей шеренге. Парни изо всех сил старались не скалиться.
– Грин! – вдруг раздался другой голос. – А ну, подойдика сюда!
Это был сержант Ночных Пластунов. Черт бы его драл.
Я заковылял обратно, преданно глядя на него. Он жестко взглянул мне в глаза, потом брезгливо тронул пальцем шрам на моей щеке. Сделав шаг назад, он взял у одного из серых алебарду, снял с нее деревянный чехол, отшвырнул его в сторону.
– Дайте этой собаке алебарду! – приказал он.
Наступила гробовая тишина. Никто ни хрена не понимал.
Кроме нашего сержанта. Думаю, тот сразу допер. Мост Королевы, что же еще? Никакого смысла в происходящем он не видел. Тем более здесь и сейчас. Что было, то быльем поросло. Поэтому наш сержант попытался спорить. Но Ночного Пластуна уже понесло.
– Дайте ему алебарду! – еще раз проревел он.
Тогда я перестал валять дурака и одарил его самой лучшей улыбкой в стиле Ворона, какую только смог изобразить. Стараясь унять нервную дрожь, я тоже снял деревянный чехол с алебарды, которую мне кто-то всунул в руки. Но швырять чехол в сторону не стал. Дудки! Этот сукин сын жаждал моей крови. Тут уж было не до шуток.
Он сделал несколько забавных телодвижений. Разминал мышцы, сволочь.
У меня пересохло во рту.
Когда он двинулся ко мне, я неожиданно принял низкую левостороннюю стойку. Такие штуки обычно доставляют противнику сильное неудобство на пару минут. Чехол я сжимал в правой руке.
Он сделал резкий выпад, целясь в глаз. Я легко отбил его алебарду, чуть приподняв свою левой рукой, и тут же нанес удар правой, изо всех сил врезав ему деревянным чехлом по пальцам. Боль, наверно, была адская. Пока он не опомнился, я все так же, одной левой, сделал выпад и повел алебардой из стороны в сторону. Ее лезвие описало смертоносный сверкающий полукруг у его горла. Чтобы избежать удара, он неловко откинулся назад. Тогда я перехватил алебарду правой рукой, перевернул ее, ринулся вперед и нанес Пластуну сильный удар тупым концом алебарды прямо под ребра, едва не вышибив из него дух.
Дальше все было просто. Еще пара небрежных движений, и он уже валялся на спине, в грязи, обезоруженный, не в силах пошевелиться, поскольку острие моей алебарды касалось его горла. Вся наша возня не заняла и десяти секунд.
– Ты ошибся, парень, – сказал я, жестко глядя ему в глаза. – Меня там не было. Но даже если бы ты оказался прав, тебе следовало бы помнить, что, когда дело доходит до драки один на один, Ночные Пластуны кое-кому уступают.
Я отвел лезвие от его горла, отошел в сторону, надел на алебарду чехол,
Ночному Пластуну потребовалось время, чтобы встать. Морда у него была мертвенно-бледная, словно он действительно потерял столько крови, сколько я мог из него выпустить. Он отмахнулся от предложенной помощи, подобрал свою алебарду и принялся сосредоточенно чистить ее.
Сорок семь парней молча ждали, что будет дальше.
Наконец он зачехлил алебарду, окинул нас взглядом и сказал:
– Век живи, век учись. Если есть котелок на плечах. Следующие шестеро!
Все облегченно вздохнули. Включая меня. Не зря я молился. Гроза так и не разразилась. Пока.
Я заметил, что вспыльчивый Кен впился взглядом в шрам на моей щеке, будто в первый раз его разглядел. Может, так оно и было. Шрам от холода побелел и сделался заметнее.
Глава 62
Немного колдовства, чуть-чуть удачи, – и Боманцу удалось выяснить, что человек, которого Странник послал найти драгоценного свидетеля-капрала, только что добрался до штабквартиры Ночных Пластунов и передал им приказ своего хозяина.
– Всегда приятно, если кто-нибудь сделает за тебя твою работу, – сказал Ворон.
– А что? – оживился Боманц. – Отличная идея. Нам надо просто выбрать подходящее место и подождать, пока они сами не приведут его к нам.
Так и сделали. От штаб-квартиры Ночных Пластунов к центру Весла вел только один удобный прямой маршрут.
– Идут наконец, – сказал Боманц. – Ну-ка, Молчун, подпусти им своего тумана. Только не перестарайся, чтобы они не насторожились.
Молчун прошел немного вперед и остановился, подпирая стену с видом праздношатающегося зеваки. Но все случайные прохожие обходили его стороной, стараясь держаться как можно дальше. Вскоре запах, напоминающий дым очага, начал усиливаться. В воздухе, понемногу сгущаясь, поплыл туман.
– Вот они, – сказал Боманц, кивнув в сторону приближавшейся тесной группки.
Едва группа поравнялась с сидящими в засаде, облачная дымка внезапно превратилась в густое марево. Боманц обрушил заклятие на головы эскорта, вывел всех четырех солдат из строя и тут же велел своему любимцу канюку выбросить куда-нибудь подальше их личные нагрудные знаки.
Эскорт сопровождал двоих: мужчину и женщину. Едва взглянув на даму, Молчун буквально взорвался в вихре жестов и телодвижений. Понимать его успевал только Ворон.
– Бригадир Головня, – наконец пояснил он остальным. – Что ж, придется ее тоже прихватить с собой. Было бы глупо отказываться от такого подарка судьбы.
Несмотря на необычный внешний вид, пестрая компания добралась до конюшни Гартсена, не привлекая к себе лишнего внимания. Иногда и колдуны могут на что-нибудь сгодиться. На пороге их встречал сам Гартсен.
– Где она? – спросил его Ворон.
– На сеновале.
Ворон прошел мимо небольшого менгира, вскарабкался по лестнице наверх, просунул голову на сеновал и что-то показал на пальцах.