Серебряный Разум
Шрифт:
— Нарана, скажи этому идиоту, чтобы успокоил, наконец, свои мысли, меня раздражает его мельтешение. Он настолько боится случайно подумать обо мне, как о надутом кретине, злодее и опасном маньяке, которого лучше лишний раз не злить, что только об этом, наоборот, и думает. Наследник, я не убиваю таких червяков, как ты, только за глупые мысли… Теперь, во всяком случае.
Девушка пихнула Сергея локтем:
— Возьми себя в руки, ты же тоже маг! — В этом месте Виктаор позволил себе скептически хмыкнуть. Нарана продолжила: — Повелитель, что вам известно о событиях, предшествующих исчезновению Муорха? Мы склонны считать, что это все связано.
Виктаор сложил руки в замок:
— Разум тонко вмешивается в судьбы наших миров. В первый раз я обратил внимание, когда этот человек, — он кивнул на Сергея, — находился в космопорте Панука.
— Изумительно справились с ситуацией?! — Нарана готова была сломать стол, услышав такое определение тех событий.
— Все могло закончиться не так весело, Нарана, поверь мне. Умей ты видеть структуру событий, так же, как и я, тебе открылось бы многое. Я просто сейчас назову некоторые факты, а ты соедини их воедино. Наследник, два Высших Мага. Оголтелые журналисты и трусливые наемники, которым нет дела ни до морали, ни до политики, прибавь к этому хэмфингских роботов. Уже потенциально интересная ситуация. И боевая космическая станция из внешних миров… А если я скажу, что на борту было запрещенное оружие, способное уничтожить планету, и что наемники были на взводе от страха? Сотни вариантов развития событий, различной степени тяжести. Окажись гипотетический Наследник Ильтерникса в центре такого международного скандала, то он был бы дискредитирован в глазах общественности, а Государство-Корпорация обрела бы гору проблем, и все это в преддверии вторжения чужого бога. Далее происходит инсценировка покушения прямо внутри дворца на Райссе.
— Ничего себе инсценировка… — вырвалось у Сергея, он-то хорошо запомнил свой невероятный бой с роботами.
— Брось, человек, тебя нельзя убить, — произнес Виктаор.
— Как это? Как это нельзя? Очень даже можно!
Виктаор фыркнул.
— Так вот, инсценировка, и она была направлена на то, чтобы внести сумятицу и подозрения внутри Совета, — сказал маг, потом замолчал. — Давай, Нарана, скажи это.
Девушка нехотя проговорила:
— Первоначально все подозрения падали на вас, повелитель. И даже сейчас, я еще не уверена до конца, что вы тут ни при чем.
— Брось, девчонка. Разум подчинил мозг кого-то в Совете и играет им, дергает за ниточки. И это не маг. С магом бы так просто не вышло. Но это не имеющий значения статист в нашей истории, он даже не знает, как его используют, и, возможно, уже ниточки убраны, нужные манипуляции сделаны, он уже не нужен и искать его бессмысленно. Разум может выдергивать нити, запускать в другого, мы никогда не поймаем нужного.
Нарана не согласилась:
— Муорх изолировал какой-то бог — это верно, но не пытаетесь ли вы спихнуть на него и зараженного им предателя собственные происки тоже? История с просочившейся к журналистам информацией и сбоем в системе Вистгога крайне подозрительна. Вам было бы выгодно очернить Наследника, ведь вы сами бы хотели стать Великим Повелителем Сазилленна, это все знают.
— Нарана не стоит… — попытался остановить ее Сергей.
Но девушка продолжала говорить:
— Вашего могущества хватило бы, чтобы подстроить эти вещи, а смятение в Совете вы могли бы использовать, чтобы захватить власть.
Виктаор молчал, мрачно разглядывая ее.
— Я бы рассмеялся. Но это грустно, очень грустно. Наследник — жалкий человек с неуправляемыми способностями, а Координатор — взбалмошная идиотка. — Он тяжело вздохнул: — Что еще ждать, от ничтожных созданий? Конечно, во всех грехах виноват самый плохой. Человеческая логика ущербна, для нее существует только добро и зло, истина и ложь, а множества вариантов между — вообще нет. Да, я считаю Ильтерникса выскочкой и молокососом, ему далеко до того искусства в Магии Судьбы, которого достиг я. Но я признаю, что в других областях он обладает большими знаниями и интуицией. Это существо, отмеченное богами, и мы, Высшие Маги Сазилленна, признаем его старшинство. О какой власти ты говоришь, девчонка? Ильтерникс — объединяющий символ, рулевой, направляющий огромное тело Сазилленна сквозь время между возможными ухабами. Я свободен и делаю то, чего захочу, и нет никого, кто бы мог меня остановить, моя власть уже не имеет границ. Ильтерниксу что-то пригрезилось, и он выбрал этого мальчишку. Теперь мальчишка
Маг умолк.
— Извините, вы же говорили, что меня нельзя убить, — счел нужным вставить Сергей.
Виктаор взглянул на него, и Сергей пожалел, что вообще появился на свет.
— Поверь мне, человек, у меня получится, — проговорил маг.
Нарана сказала:
— Вы довольно убедительны. Я не рассматривала проблему в этом аспекте.
— Чуждый бог решил уничтожить Сазилленн — и это главное, — веско сказал маг.
— Хорошо, повелитель, — Нарана наклонилась вперед, — тогда мой следующий вопрос: почему темный бог делает это.
— Божественная сущность, которую вы принимаете за темного бога, не является темной или злой. Это люди наделяют подобными понятиями различные явления в своей жизни. Разум безразличен. А делает он это, потому что так должно быть. Так устроена Вселенная. Происходит взаимодействие высших структур. Наша плоскость миров, Сазилленн, все мы — это одна из структур, некий бог, а Разум представляет собой противоположную структуру, другого бога, который сливается и поглощает нас. Те, кто вершили мироздание, приступили к вселенской Игре. Наблюдаемые нами события просто взаимодействие этих богов между собой. Холодный и безразличный Разум, и цель у него только одна — поглотить наши миры. Я еще не запутал вас, ничтожные создания? Даже мы — полубоги, абстрактно понимаем столь высшие материи.
— Извините, — поднял руку Сергей, — я что-то не понял. Разум — плохой бог, проникает в наши миры, хочет их поглотить, а где наш бог? Ну, Создатель нашего мира. Он же должен противостоять Разуму и защищать нас.
Виктаор улыбнулся, разглядывая его холодными глазами.
— А наш бог спит.
Сергей заморгал, растерянно уставившись на мага.
Тот продолжил:
— Наш бог расщепил свое сознание. По моим ощущениям, вот уже тысячу лет назад. — Виктаор убрал руку от подбородка. — Да ты же ничего не понял, человек. Ты думаешь: как же так? Он же Создатель, кто же тогда поддерживает наши миры и управляет всеми их процессами? Наш бог не Создатель. Он не создавал наши миры так, как ты это себе представляешь. Все, что ты видишь вокруг — это он. Наши миры — это он сам. Я, ты, она, — есть мысли нашего бога. Это все возникает из его осознания самого себя. — Виктаор сделал паузу. — Итак, он заснул, растворился во всем, но это не значит, что наши миры должны развалиться. Конечно, он спит, не осознает себя больше, как единое целое, его сознание растворилось во всех нас. Однако, его воля по-прежнему управляет всем через нас. Фокус в том, что ты сам бог, я бог и даже ящик за моей спиной — тоже бог. Поэтому мы сами должны себя защитить от чуждого бога, потому что мы все наш бог, кусочки его воли, и наделены его силой. Ящику до осознания себя богом весьма далеко, у Нараны уже есть некоторые шансы, у тебя же есть частичная осознанность. А в таких, как я, осознанность выше всего. Его воля проявляется в нас сильнее, мы можем менять реальность, как собственные мысли, и мы автоматически превращаемся в центры управления защитной реакцией, на вторжение извне противоположной агрессивной структуры. Вот поэтому здесь нахожусь я и, почему-то… вы оба.
Сергей словно впал в транс, слушая мага. Казалось, он всегда знал все это. Чувствовал себе эту божественную жизнь, частью которой является, что нитями пронизывает его и связывает со всем живым и неживым, что есть вокруг. Сергей пробормотал:
— А этот туман, то есть, Разум. Он не спит, он не расщеплен на части?
— Разум, Наследник. Прочти смысл этого слова. Это такая же структура, как и наша плоскость миров, чуждая и противоположная, но она осознает себя.
— То есть, он сильнее, чем наш рассыпавшийся бог?