Серебряный волк
Шрифт:
— Не свалюсь.
Королева качает головой и поворачивается к Сереге. И снова кажется Леке, что льется от нее снежно-голубой, унимающий боль холод… Вот перестают ныть плечи, вот идет вниз по спине волна блаженного онемения…
— Выпей, парень! — Сэр Оливер сует в руки кубок. — А то что-то ты совсем смурной. Как бы и вправду не свалился.
Лека выпивает, не замечая, что пьет, — слишком уж сосредоточился на Серегином амулете… зевает вдруг… слышит смешок сэра Оливера:
— Вот и хорошо, парень… поспи.
И валится в ласковую прохладную
— Анже, проснись! Да просыпайся же!
Голос Сержа доносится глухо, будто из-за двери… но ведь он рядом? Кто бы иначе тряс меня…
— Вот так я и думал, что ты с дознанием с этим вовсе себя загонишь… Анже!
— Да просыпаюсь, — бормочу я.
— Ну да, как же! Ладно, дрыхни дальше…
Я просыпаюсь сам. Странно… по всему, раннее утро — а вот вечера что-то не помню. Только — Лекин амулет под ладонью… и видение, в котором принца Валерия, очень на то похоже, опоил сонным зельем капитан короля Анри!
Я встаю, подхожу к столу. Наливаю себе воды. На стук чашки просыпается Серж.
— Ох и испугался я вчера, друг Анже! Никогда ведь ты днем не спишь! А тут — добудиться не мог… Брат библиотекарь приходил, а ты — ну хуже пьяного…
Брат библиотекарь… Сколько же я не был у него? Два, три дня? Ох, нет… как раз вчера он рассказывал нам с Сержем о хрониках! Что это со мной, в самом деле? Совсем одурел, прав Серж, отдохнуть пора! Но ведь не бросишь… как отдыхать, когда все мысли об одном — что ж дальше-то будет?!
Звонит колокол, сзывая на утренние моления.
— Пойдем, — говорит Серж. — Пора уж тебе выйти… а то и вовсе денек отдохнуть.
— Мишо послушать, — подхватываю я. — Самое полное сказание, и никаких трудов.
— А знаешь, ведь Мишо ушел.
— Как ушел?
— Да как обычно. Он менестрель, птица вольная. Приходит, уходит…
— Жаль.
— Да ладно, — улыбается Серж. — Расскажу я тебе его самое полное сказание, если так уж хочешь. На память не жалуюсь. А за Мишо я рад. Вредно ему долго на месте сидеть, он скучать начинает.
Понятное дело, думаю я. Как и мне — долго отдыхать… тоже вредно.
Лека со стоном поднимает голову. Вроде не пил вчера… или пил?
— На. — Ясек сует под нос кубок с водой. — Капитан просил извиниться.
— За что? — Лека залпом выпивает воду. В голове малость проясняется. Ровно настолько, чтобы понять: не с чего ей болеть. Ну то есть совсем не с чего!
— Он тебе ночью зелья накапал.
— Какого… зелья?
— Сонного. Нечистый тебя задери, Лека, а ну как — головой в мешок и прости-прощай?! Совсем ты осторожность потерял. Проснулся бы в темнице… Да сам подумай — если б он тебя узнал? И решил бы, что
Лека трет виски и жалобно смотрит на поднос с завтраком. В животе урчит — но от вида еды ощутимо мутит.
— Ох ты ж… погоди. Что я помню? Сначала удрал лекарь. Оставил гадостную мазь. Ну да, и зелье. Потом… Ясек, ты не знаешь, что потом?..
— Потом…
— А, ну да! Потом приехала королева.
— Сначала вы намазали ребят этой зверской мазилкой. А ты, верно, тянул из Сереги боль, так, Лека?
— Ну да… а королева увидела.
— И намекнула капитану, что ты слишком много на себя взял и можешь не выдержать. Лека, ну скажи — зачем? Ведь ты и в самом деле перебрал! Ведь не было такой уж… острой необходимости. Карел ведь справился сам, и наш Серега не слабак.
— Да я не спорю! — Лека с силой трет лицо. Не помогает. — Но, Ясек, представь, как я мог снять при ней Серегин амулет?!
— А что такого? Если она все равно поняла?
— Что поняла?! — вскидывается Лека.
— Ну, про чары братства… И откуда знает? Одно слово — ведьма!
— Ф-фух… ты меня так больше не пугай. Понимаешь, Ясек, ведь это ее амулет. Ведь Серегина матушка была здесь придворной дамой. Мы стояли в шаге от раскрытия… а то и ближе.
Ясек замысловато ругается.
— Вот именно, — усмехается Лека. — Примерно так и я подумал… Как знать, может, сэр Оливер вовремя подоспел с этим своим зельем. Эй, а почему Серый с Карелом еще не проснулись?!
— Тебе досталось на две капли меньше. Знаешь, он просил тебе передать…
— Что?
«Что бы вы ни надумали, куда бы ни пошли — держитесь подальше от Корварены. Помните — наш король суров с изгнанниками».
— Да, сами бы мы не догадались!
— И письмо для Карела. От королевы. Лека… мой принц, послушай… может, поедем домой вчетвером? Переждете зиму в Славышти и вернетесь по весне с подмогой.
— Мы не можем ждать, Ясек. Весной не подмога нужна будет здесь, а армия: просто и без затей прибрать к рукам то, что осталось. Слишком быстро все меняется. Теперь, без законного наследника, любой день может стать для Таргалы последним. Если Карел покинет полуостров — считай, он признал поражение. А много ли мира останется нам, когда сюда придет империя?
— Против ханджарской конницы… ты прав, Лека, мой принц. Но я боюсь за тебя. Не забывай — Двенадцати Землям тоже нужен законный наследник, а Егорка слишком мал.
— Не забуду. Передай отцу… передай, что мне его не хватает. Я так хотел бы с ним поговорить! Передай… да просто расскажи все, что знаешь. Уверен, он поймет… и скажи матушке, что я ее люблю.
— Где мы встретимся, если я вернусь?
— У Олли в Готвяни… Помнишь, я тебе рассказывал? Или у мадам Урсулы, если сложится так, что мы вернемся в столицу. Или… Не знаю, Ясек. Разве теперь угадаешь?! Пусть отец Лаврентий для тебя «ищейку» сделает. Слушай, будь другом, сходи принеси воды. Просто воды. Холодной.