Серебряный. Поиск дорог
Шрифт:
– Как бездомного щенка, – разъяренно вскричал Лауренте, – лишу имени и покровительства Дома!
– Хорошие новости! – Димостэнис тоже повысил голос. – Тогда пусть все будут свидетелями: я отрекаюсь от рода Иланди. Прошу с этого мгновения не считать меня вашим сыном и лишить права называться вашим именем!
– Прекратите!!! – Есения все так же стояла у окна, зажав голову руками. – Прекратите оба! Что с Элени?
Глава Дома бросил еще один грозный взгляд на сына.
– Димостэнис? – мама тоже смотрела на него.
– Я
Женщина обвиняюще посмотрела на избранника и, больше не сказав ни слова, покинула комнату. Диана последовала за ней. Меной спустя встал и Пантерри, видимо, решив, что будет лишним на семейном выяснении отношений.
– Что происходило здесь в последние дни? – спросил Дим, не обращаясь ни к кому конкретно. – Почему Элени вообще не в Такадаре? Учебный ар в разгаре.
Отец медлил, словно борясь с собой, чтобы начать разговор.
– В конце прошлого ара она заболела, и мы забрали ее домой. Оставался минор до конца ара, смысла возвращаться не было. Я привел ей преподавателя домой. Элени занималась здесь и довольно успешно сдала все экзамены. Она упросила нас с Есенией продолжить ее обучение в таком же ключе и далее.
– Как она себя вела?
Лауренте раздраженно пожал плечами.
– Как обычно.
– Все же, можно хоть немного подробнее? – Дим изо всех сил держал себя в руках.
– Она была счастлива. Когда Есения затеяла реконструкцию дома давала советы, активно общалась с архитекторами, художниками, мастерами по росписи.
Приехав в имение, Димостэнис, на самом деле, заметил перемены. У него не было времени ходить любоваться всем, что было сделано, но то, что попадалась на глаза – отметил и не мог не признать, что ему понравилось.
– Этот архитектор, – вдруг произнес Лиарен, – я его пару раз встречал в доме. Мне показалось его лицо знакомым, но я никак не мог вспомнить. Сейчас, когда связали с Элени… Это тот смертный, который пришел к тебе и сказал, что нашел сестру.
Дим почувствовал, что у него выбили почву из-под ног. На какое-то время он и в самом деле ощутил себя в невесомости, оглушенный, потерявший всякую ориентацию. Что-то еще говорил Лиарен, отец давал какие-то указания.
Очнулся лишь когда в дом привели незнакомого человека.
– Ты помощник архитектора? – спросил Лауренте.
Человек кивнул.
– Его имя? – выдавил из себя Димостэнис.
– Энтони Ингард, он работает в конторе кира…
– Я не спрашивал, где он работает! Где он сейчас?
– Я не видел его с самого утра. Розан, мастер по росписи сказал, что он какой-то странный был еще с вечера. Спешил закончить чертежи, давал указания, как будто собирался уходить.
Человека отпустили. В комнате повисла тяжелая гнетущая тишина.
– Смертный
Он повернулся к младшему сыну.
– Ты знал, – даже не спросил, просто пригвоздил, как приговор.
– Теперь это имеет какое-то значение? – Димостэнис был раздавлен.
Разговор на озере с сестрой был прощанием. Он-то думал, что эта ее блажь осталось в прошлом.
– Ты во всем виноват. Ты обещал беречь ее. Ты взял ее под свою ответственность, – слова отца били сильнее любых формул, – но куда тебе? Ты же был занят! Совал свой нос куда не следует, забывая смотреть за сестрой!!!
– Отец, это случилось, когда Элени похитили, – вдруг вмешался Лиарен, – Димостэнис здесь не причем.
– С каких это пор ты за него заступаешься? – ярость главы Дома метнулась ко второму сыну.
– Я говорю, как было, – спокойно ответил тот.
Иланди старший зло выдохнул.
– Вы понимаете, что произошло в нашей семье? Элени обрекла себя на погибель. У нее нет шансов.
Димостэнис вздрогнул.
– Это ваш приговор?
– Это закон империи. Никто не властен отменить его, – жестко отрезал Лауренте. – Если у них родится ребенок?
Глава Дома в отчаянии схватил себя за голову.
– Ребенок, – тяжело повторил он.
Дим зажмурился. Истина, свалившаяся внезапно была насколько проста, насколько она была безжалостна и уродлива.
– Его всегда можно будет отдать, – он медленно-медленно открыл глаза, встречаясь взглядом с отцом, – в приют. Он там вырастет, сделает себе татуировку разбитого сердца, станет наемником-убийцей или поднимет бунт, как это уже было. Смешанные союзы не ослабевают дар.
Мощный выброс силы отбросил его к стене. Не готовый к нападению, он не успел дотянуться до своего серебра. Удар вышиб весь воздух из легких, сдавил грудь. Петля, наброшенная на шею, превратилась в удавку. Тонкой струйкой из носа пошла кровь.
– Тебе ничего не удастся изменить. Будь ты хоть трижды Изменяющим. Эта наша жизнь. Ее не исправить желанием лишь одного человека. Но сейчас это последнее предупреждение – не лезь в это дело. Никто, в том числе и я, не позволит тебе разрушить мир, который создавался десятками аров.
– Хватит! – Лиарен оттащил отца от брата. – Не хватало, чтобы это безобразие увидела мама! Нашли время выяснять отношения!
Лауренте тоже опомнился, распустил плетение, отошел от младшего сына.
Дим поднялся на ноги, слизывая кровь с разбитой губы. Прошел мимо отца и вышел на улицу. Остановился, пытаясь осмыслить произошедшее. То ли с вялым удивлением, то ли тихим ужасом понимая, что ничего не чувствует. Внутри все онемело или же душа, уставшая от бесконечной порки, сжалась в маленький нечувствительный комок и больше не отвечала ни на какие попытки причинить ей боль. Надо было что-то делать. Куда-то снова бежать, решать проблему, искать.