Серия "Афган. Чечня. Локальные войны-3". Компиляция. Книги 1-28

Коллектив авторов

— Мля, пацаны, сейчас этот дятел сюда дойдёт, спалит нас полюбому.

— Командор, не ссы, чего нам какой-то мабутей, мы СОБР разделали, валим его и все, — вынырнул из-за кустиков Лёня.

— Так, короче, где все?

Все оказались поблизости и на связи. Порядок действий определили очень быстро, ибо «пиджак» Рябушкин был уже поблизости и во всё горло распевал песню «Я знаю точно невозможное возможно-о-о»

* * *

Поднявшись на полянку, лейтенант обалдел. Под сосной на ковриках возлежали два военных возле

развёрнутой радиостанции и что-то колдовали, не снимая наушников и не отрываясь от каких-то блокнотов.

— А вы кто? — растерялся Рябушкин.

— Догадайся с трёх раз, — сказал один из военных и сняв наушники довольно потянулся и закинув ногу за ногу закурил.

«Близнецы!» — отстраненно подумал Рябушкин.

Второй военный, точная копия первого, тоже сбросил наушники и сказал:

— Всё, бля, сеанс отработали, дай закурить, чумаход.

— Я не чумаход, — обиделся Рябушкин.

— Да эт не тебе, успокойся маленький, — рассмеялся незнакомец и вырвал у своей точной копии сигарету из пальцев.

— А-а-а-а-а взвыл лейтенант, вы радисты диверсанты из спецназа вы на учениях тут!

— Есть такая буква в этом слове, — сказали в один голос неизвестные.

— Тогда я вас, я вас щас возьму э-э-э…

— О даё возьми нас, возьми нас поскорей, грозный варвар-пехотинец, — забился в экстазе на коврике один из близнецов.

— Только будь с нами ласков и нежен, — добавил, корчась от смеха, второй.

— А меня тоже возьми ненасытный! — выскочил из-за ствола сосны Леня Ромашкин.

— А ты снами потом будешь встречаться? — спросил подкравшийся сзади Аллилуев.

— Так вот нахрена доктору презики нужны были, — нарисовался Пиотровский.

— Мля, а это не ты с Милкой Феофановой из пединститута в прошлом году мутил? — задал вопрос лейтенант-финансист, возникший как ниндзя из ниоткуда, и уперший ствол ПКМа в живот резко побледневшему летёхе.

— Здравствуйте, лейтенант Рябушкин, — закончил я комедию, — вы захвачены в плен группой специального назначения и по условиям учений обязаны отвечать на все наши вопросы.

Летёха открыл рот, вздохнул и скуксился.

— Теперь меня ротный совсем сгноит, — запричитал он, — «бэха» встала, в плен меня захватили, вы меня сейчас пытать будете, мне рассказывали, что вы можете, а я не знаю ни хрена-а-а-а-а, а вы даже мою фамилию знаете и Милку Феофанову…

Пришлось лейтенанта успокоить и даже угостить аскорбинкой, Аллилуев сказал, что Рябушкин пока может ничего не бояться так как презервативы ему еще не принесли.

Лейтёха оживился, однако с опаской посматривал на нашего финансиста, злобно поигрывающего пулемётом и встающего в различные воинственные позы. Чтобы успокоить пленного, пришлось отправить Ромашкина и нашего начфинёнка захватить еще «языка» в лице механика-водителя. Личный состав головного дозора обрадовался, чуть посовещался и скрылся из глаз.

Допросы и расспросы лейтенанта ни к чему не привели. Он и вправду ничего кроме того, что его рота должна участвовать в ловле «диверсантов», не знал.

Тут как раз и привели механика. Бедолага-боец пучил глаза и пытался выплюнуть изо рта промасленную рукавицу.

Рябушкин, увидев своего подчиненного, снова покраснел и скуксился.

Бойца пришлось тоже успокаивать и угощать аскорбинками. Механик слопал полпачки, попросил водички и сигарету и сказал, что

его все называют Зюзик и он вообще-то водитель ЗИЛа в автороте, но за отсутствием нужного количества механиков за штурвал посадили его и служит он всего полгода. Никто его не бил взрывпакеты в штаны не засовывал, и относились вполне дружелюбно. Боец знал еще меньше, чем лейтенант. Но вот у него оказывается, были друзья, служившие в комендантской роте штаба армии, которые вели разговоры о том, что поедут куда-то в сторону Курояровки. Пришлось развернуть карту, так, ага, вот она самая деревушка. Что тут есть? Линии электропередачи, несколько МТС (МТС — это не только сотовая компания), водокачка, несколько десятков дворов. И что примечательно: несколько дорог, ведущих к деревушке с различных направлений. То есть колонна подвижного командного пункта, может спокойно проехать в этот район, все элементы жизнеобеспечения присутствуют. Деревня входит в район учений. Армейцы в этот раз отошли полностью от старых шаблонов и не выезжали на всем известное место ЗКП армии. Молодцы, ничего не скажешь. До деревни около тридцати километров пешком напрямую через сопки.

Интересно, что же скажет нам агент. Когда же придёт Пачишин, вот уже около двух часов прошло, а его нет. Уже пора начинать беспокоиться. Оставив пленных под присмотром и приказав всем готовится к движению и распределить вещи Пачишина между собой, я собирался выдвинуться на пригорок и понаблюдать за обстановкой в поле. Не успел я еще раздать указания, как Аллилуев, глядя вверх, печально произнёс:

— Ракета красная, Бэтмена спалили.

Мы опрометью бросились на пригорок. Наш лейтенант толкал впереди себя пленных, а особенно лейтенанта Рябушкина.

Я взглянул в бинокль:

— Ч-ч-ч-чо-орт!

По полю скакала темная фигурка майора-технаря, в руках Пачишин сжимал пакеты.

За ним еще на почтительном отдалении двигалась цепь в белых маскхалатах, сзади цепи подпрыгивал на буераках ГАЗ-66.

Нашего майора загоняли, как волка на «флажки». Выдохнется, его возьмут загонщики. Успеет выбежать с поля, попадёт в засаду, выставленную мотострелковой ротой.

Хотя не такой уж и бегун старый технарь-майор. Можно сказать, вообще не бегун, не успеет он даже за поле выбежть.

— Беги, Форрест, беги, — запрыгали близнецы, — командир, бля, повяжут нашего, повяжу-у-у-ут.

Особая Группа-4

Если мы сейчас даже побежим навстречу к Пачишину, то вряд ли успеем до того момента, как его полностью возьмут в кольцо, да и смысла особого нету, и майора и нас будут гонять на поле как зайцев, и засветимся мы не только «загонщикам», но еще и «засадникам».

— Рябушкин, ваши на поле выкаблучиваются? — задали вопрос пленному Артемьевы.

— Не-е-е, не наши, это, наверно, с соседнего полчка, если они вашего диверсанта поймают наш «кэп» нас заглотит с касками и вещмешками и ротному таких люлей ввалит, жуть, он у нас мужик самолюбивый.

Ага, конкурирующая фирма не только нам, но и мотострелковой роте Рябушкина.

Пиотровский прекратил бегать вокруг меня и заламывать руки.

— Зюзик, ля, что у тя с машиной случилось почему заглохла? — заорал он на незадачливого механика.

— Да я что-то с оборотами напутал я же не дизелист и за «бэху» второй раз сел.