Серое братство
Шрифт:
— Не надо слов! — предупреждающе поднял я руки, предугадывая вопрос. — Произошедшее — не на твоей совести. Пусть другие принесут извинения. Пожалуй, этим я и удовлетворюсь.
Лация, показалось мне, вздохнула с облегчением. Ее тяготил разговор о давно минувших днях, к которым она действительно не имела никакого отношения. Мы ведь были схожи в одном: судьба выбрала нас для примирения.
— Мы не откупаемся, как ты решил про себя, а восстанавливаем равновесием в высших слоях общества. Род Одемиров очень практичный. Ваграму требуется здоровая конкуренция, чтобы мы не забывали о своем долге укреплять и обогащать королевство. А также нужна нам свежая кровь. Многие в силу полного счастливого бездействия заплыли
Вдруг Лация схватила меня за руку и снизила голос до шепота:
— Не знаю, почему я доверяю тебе. Но сказанное мной не должно выйти наружу и гулять по Одему, что станет причиной возмущений среди знати и дворянства.
— Лация, — я мягко пожал кисть ее руки, ощутив тепло и мелкую дрожь пальцев. — Я не даю обещаний и клятв. Я живу по другим законам, и знаю только одно: нельзя доверять никому, даже близким тебе людям. А я пришелец. Поэтому мы заключим договор на взаимных условиях. Серое Братство не нарушает слово, а ты, королева, получишь мощную тайную поддержку. Если тебя это устраивает. Итак?
— Пусть будет договор, — кивнула королева. — Это разумнее, чем всецело полагаться на одно лишь слово. Ты прав. Но ведь ты потребуешь военной помощи своей Алой Розе?
— Это было бы очень просто — обязать тебя выполнять условия нашей стороны. Но не забывай, что и первоначально наша просьба заключалась именно в помощи. Я тебя внимательно слушаю.
Поведанное королевой привело меня в уныние. Лация решилась на немыслимое: подрубить все столбы, на которых держался Ваграм. В новом королевстве должна была пройти грандиозная чистка, в результате которой на все ключевые посты становились преданные ей люди. Деятельный ум молодой правительницы простирался на много лет вперед, и мне отводилась роль тарана, способного разломать древний фундамент королевства. Первым делом она хотела подтолкнуть местную аристократию на хоть какую-то деятельность, отвлекая ее от праздности и безделья. Но для небывалой реформы требовалось очень много людей, шустрых и отчаянных, которые могли бы держать в своих руках сведения обо всех делах, происходящих в армии, на флоте, во дворце, в торговле, в среде бандитов и нищих, среди аристократии и среднего сословия. В общем, во всех местах, откуда могла пойти угроза новым преобразованиям. На меня Лация полагалась особо. С моим опытом добывания сведений я обеспечу ей победу.
— А королева-мать? А бароны, графы, министры, наконец? — я пристально посмотрел на девушку. — Они не дадут мне просто так развить активность в чужой стране. Допустим, мы совершили невозможное. А что дальше? Есть ли у тебя настоящая поддержка в лице опытных политиков и влиятельной знати?
— Весьма небольшая, — честно призналась Лация, — но именно это обстоятельство должно сыграть против оппозиции. Никто не принимает меня всерьез, полагая, что в свои восемнадцать лет я мало гожусь на роль королевы. Слишком подвержена вспышкам человеколюбия, как это произошло с тобой. До сих пор министры и Коллегиальный Совет косо смотрят на меня. По их мнению — я ошиблась. Но сейчас меня по-настоящему волнуют Камбер и Сатур. Они — ненадежные союзники. Мало того, что их земли в особенности Камбера, давно уже стали объектом споров, правители часто напоминают мне о пересмотре статуса Золотой Цепи.
— Что это такое? — навострил я уши. Об этом я не слышал ни из одних уст. Хранить молчание здесь умели. И то, если бы Лация не открылась мне в силу обстоятельств, грозящих ее правлению, я бы оставался в полном неведении.
— Золотая Цепь — это линия городов-крепостей, фортификационных укреплений, построенная от Западного океана до моря Сумерек. Она протянулась через весь материк. На строительство укреплений наши предки потратили
И я стал ощущать слабо шевелящиеся потоки невидимой угрозы. Внешнее спокойствие Ваграма — это не только жизнь портового Одема. Это благополучие Лации, ее королевства и будущего. Ради нее я смету любую преграду и опасность. Лация будет моей добычей, добычей вона, которую я пронесу через хаос и пожарища разрушенных городов.
— …Гай! Ты слушаешь меня?
— Да, — очнулся я от сладких грез. — Мне только не ясна опасность передачи надзора Камберу или Сатуру.
— Берет управление Камбер, — уточнила Лация. — Вот именно это и беспокоит меня. Агенты донесли о какой-то непонятной подковерной возне Филисса Второго со Степью. Как только Золотая Цепь перейдет в его распоряжение, он откроет границы. Орды степняков хлынут в Ваграм. Я предполагаю, что в Ваграм. Представляю, какие гарантии вытребовал себе Филисс, если заговор имеет место.
Я испытывал немалое смущение от непонимания ситуации. Одно время Брюнхильда пыталась вбить в мою голову важность таких знаний, но я убегал в глухую тайгу и бродил там до тех пор, пока старуха отчаянным голосом оглашала окрестные горы. Я появлялся на пороге, получал порцию подзатыльников вместо знаний и благополучно забывал про учение. А спустя несколько дней все повторялось. Теперь я знал, что крылось за непрекращающимися попытками старухи дать мне оружие, которое сейчас бы пригодилось мне.
— Почему ты так полагаешь? Агенты могли ошибиться…
— Агенты могли ошибиться в деталях, но я хорошо знаю Филисса. Интриган и неудачник. Что для него договор и правила поведения между королями? Но меня беспокоит его желание сбить с толку Сатур. Они и так колеблются, выходить из Союза или остаться.
— Слушай, чем же плох Союз Трех? О выгодах я не говорю — и так понятно.
— Он стал плох с тех пор, как Филисс стал мутить воду. По договору страны-союзницы должны каждый год платить нам большую сумму денег в золоте за надзор. Это, не считая армий, продовольствия, оружия в случае войны. Шесть крепостей требуют постоянного вливания звонкой монеты. Филисс — жуткий скупердяй, что не помешало ему истратить половину казны королевства на свою фаворитку, пустую и взбалмошную графиню Юсс. Подозреваю, что она влияет на короля.
— Устраните ее, — пожал я плечами.
Лация с ужасом воззрилась на меня.
— Здесь такие вещи не пройдут, Гай! Думай, что хочешь, но никогда более не предлагай то, что отринет тебя от общества!
— Ты что? — я засмеялся, поняв, о чем подумала королева. — Я предлагаю устранить ее от короля. Подложное письмо, которое зародит ревность у Филисса, еще что-нибудь, на что король смотрит весьма болезненно…
Лация сама засмеялась, отпрянула от меня и перегнулась через перила, словно что-то высматривала внизу.
— Признаться, я уже подумала, что эти штучки Братства… Интересно, где сейчас Магван? Что делает этот авантюрист?
Переход был неожиданный; голос веселый внезапно погрустнел. Лация могла притворяться безразличной к судьбе брата, но я уже понял, как она тоскует о нем.
— Он подвергает себя опасности, играя в бесовские игрища. Поверь, рано или поздно Магван будет схвачен. Если бы он искал только меня — никто и пальцем не пошевелил бы. Но попутно он затеял игру с обществом, относящимся к такого рода развлечениям с серьезностью. Если Магван не будет пойман — мир рухнет в пучину войн.