Серп властителя
Шрифт:
Внезапно осознав, что он слишком долго тут стоит, и Глоу может также направиться в эту сторону, Брайд как можно тише сделал несколько шагов назад, стараясь держаться теней. Потом выдохнул, — командир так и стоял на прежнем месте — развернулся и уже торопливо зашагал к казармам.
Дорога петляла среди холмов, покрытых цветущим разнотравьем и редкими деревьями. Картина была бы полностью умиротворяющей, если бы взгляд то и дело не цеплялся за приметные детали, говорящие о том, что совсем недавно здесь было вовсе не так спокойно. Обломки разбитых повозок вдоль дороги, какое-то тряпьё, замаранное чем-то тёмным, ржавым. Наспех
Минувшей ночью Брайд почти не спал, раз за разом прокручивая в голове тот странный разговор, подслушанный им в оплоте. И оттого каждое замеченное им свидетельство случившихся тут беспорядков вызывало почти болезненное, острое чувство тревоги. Одновременно с этим он наблюдал за командиром, выискивая хоть что-то, что могло бы дать какие-то подсказки. Но Эрк Глоу вел себя как обычно. То есть — никак. Молчал, безразлично посматривал по сторонам и изредка выдавал сухие команды отряду. Сейчас, после всего, Брайд готов был и даже где-то хотел увидеть в нём что-нибудь подозрительное, но и в поведении, и во внешности не было ровным счетом ничего странного. Солдат как солдат. Неприметный, невысокий, намечающиеся уже залысины, сухое, обветренное лицо. Незапоминающийся. Мимо пройдёшь и даже не заметишь. Наверное, такими и должны быть шпионы или заговорщики. Но ведь не обвинишь человека вот так запросто, только из-за пары слов. Остается только ждать и наблюдать.
— Здесь разве бои были? — спросил кто-то из грантов, когда проезжали мимо очередной чёрной ямы. — Вроде ж бунтовщики южнее наступление начали.
Опциан соизволил обернуться и недовольно, но, вопреки обыкновению, обстоятельно ответил:
— Боёв не было. В ямах — казнённые орденом Первых Столпов. Боеры тела сожгли, а засыпать ямы пока не успели. В полях работы хватает и без этого. Хорт обложен дополнительным сбором, теперь местным мистратам придется сильно напрячься и напрячь боеров.
Должно быть, такие вопросы следовало раскрывать шире для новобранцев Серпа Ревнителей. Чтобы знали, с чем дело иметь придется, надо полагать.
— А разве..., — начал было тот же грант, но Глоу глянул на него так, что он не стал продолжать расспросов.
Хорт — провинция земледельцев. Мирная до последних событий. Исправно приносящая Амеронту немалую долю в поставках продовольствия. И Первый мистрат Хорта был одним из влиятельнейших чиновников. Был, потому что теперь его ждет суд в столице. Перед правосудием Потентара все равны. От последнего боера до высокородного лэта. И только мятежники в Амеронте вне любых законов. Правосудие для них одно — смерть без лишних разбирательств.
«Уличённый в заговоре, вольнодумии, ереси, участии в беспорядках или подстрекающий к ним, практикующий магию вне „Положения об эвокатах“, а также укрывающий мятежников, оказывающий им любую помощь, подлежит пристрастному дознанию, а при его невозможности или после него — немедленной казни». Так гласит Закон. И нет ничего, что способно хоть как-то обойти его, смягчить или избежать его неотвратимого приговора.
Небольшая группка боеров — пять мужчин в запылённых одеждах, растерянно толкалась около тяжело нагруженной повозки, у которой треснула колёсная ось. Судя по направлению движения, двигались они в сторону северной границы, навстречу
— Что случилось? — холодно спросил он у ближайшего мужчины.
— Серпы..., — сдавленно прозвучало откуда-то, и Глоу раздражённо дернул подбородком.
— Что случилось? — повторил он вопрос ровным тоном.
Боер неловко поклонился и махнул рукой на повозку.
— Так видите же... Ось полетела. Говорил, не грузите столько, так разве ж слушают.
— Откуда и куда следуете?
Боер морщил лоб, губы его подрагивали — напуган. Мял в руках верёвку.
— С юга, — раздался другой голос, и вперед выступил тощий, высокий парень, на поясе которого Брайд заметил подсумок и торчащие из него горлышки маленьких склянок. — Поселение наше... ну, в общем, нет его больше. Идем на север, в Окросс. Наши все уже там, а мы вот подзадержались с барахлом этим.
— Полагаю, бумага от мистрата у вас при себе?
Парень мотнул головой, закусил губу.
— Да куда там... Мистрата нашего тоже придавили бунтовщики, ещё в самом начале. Вздёрнули на первом же дереве. А потом, когда солдаты ордена явились, им не до нас было. Старший только сказал, чтобы убирались скорее.
— А барахло собрать успели, всё ж таки? — почти дружелюбно заметил Глоу.
— А как иначе? — боер вскинул голову и скривил губы. — Тут всё, что удалось спасти. Что ж нам, наголо идти в люди, милости просить? Я аптекарь местный. Травник. Тут и мои припасы лекарские. И одежда кое-какая для людей. Посуда. Провизия на первое время.
Глоу спрыгнул с лошади, подошел к повозке, откинул дерюгу. Оглядел мешки и корзины, порылся в тряпье. Вытянул сверток, потянул бечевку.
— Добрые ножи, — сказал будто сам себе. — В вашем поселении охотой промышляли?
— Что? — парень-боер отшатнулся. — Нет...
— Ножи, говорю, охотничьи. Для разделки крупной дичи.
— Так это Морни подобрал. Ещё в том году, — другой боер встал рядом. — Кузнец наш. Летом прошлым мы тело нашли в лесу. Труп звери поели, а барахло его осталось нетронутым. Вот кузнецу снесли, а он припрятал, на какой случай может. Ножи-то в хозяйстве всегда нужны. А я, когда собирались, в кузне их и забрал. Вот ещё инструмент кое-какой прихватил. Морни они всё равно уже без надобности.
Глоу бросил сверток обратно и повернулся к парню-аптекарю.
— Без бумаги ходить по Хорту — дурное дело, — спокойно сказал он. — Чего доброго, за мародёров примут.
— Так что нам делать-то было? Велено убираться, мы и убрались, — парень беспомощно оглянулся на своих товарищей.
— Распрягите одну из лошадей и пусть кто-то поедет вперед. Недалеко оплот ордена Первых Столпов. Там запросите помощи и расскажете свою... историю. Дальше пусть в оплоте решают. Не вздумайте продолжить путь в Окросс или куда вы там едете на самом деле. Я запомню и, если что, найду. Тебя конкретно. Ты меня понял?
Глоу придвинулся вплотную к парню и, хотя был ниже его, тот выглядел сейчас совсем тщедушным и слабым на фоне опциана. Аптекарь сглотнул нервно, закивал торопливо, а остальные уже выпрягали лошадь.
Командир повернулся к отряду, махнул рукой. Ловко вскочил в седло и двинулся вперёд, не оборачиваясь.
Что это было? Чрезмерная бдительность офицера Серпа? Попытка показать новобранцам как следует себя вести в таких вот ситуациях или просто ничего не значащий обыденный инцидент? Брайд не слишком хотел думать, что последнее. Сам бы он попросту велел отряду проехать мимо. И, как теперь стало ясно, оказался бы неправ.