Серпантины судьбы
Шрифт:
«Мальчик» даже сперва как-то опешили. Получить отпор никак не ожидали. Правый быстрее пришел в себя и, прочистив горло, отрапортовал:
– Мы сотрудника особого отдела Альфа-Омега управления внутренних дел России, - с этими словами еще раз потряс перед моим носом удостоверением. В этот раз я успела разглядеть подобие синей печати и надпись «Альфа-Омега». До этого момента я зала о существовании подразделения Альфа, что-то слышала об Омеге. Но вот что бы оба разом? Такого встречать не доводилось. А парень тем временем продолжил:
– Вы
– Да, я, - кивнула им головой, но ни на йоту не сдвинулась с порога своей квартиры, грудью защищая родные пенаты.
– Тогда, пожалуйста, оденьтесь. Вам придется проследовать с нами в отделение, - миролюбиво просветил меня второй.
Я никуда идти пока не собиралась, поэтому с ехидной улыбочкой поинтересовалась:
– А зачем мне туда идти? У вас есть ордер на мой арест? – видит Бог, я так пошутила. Но мужики стали вдруг очень серьезными. Правый молча протянул мне листок бумаги со словами:
– Ордера на арест были в Советском Союзе. Сейчас решения суда, - ответил мне левый на полном серьезе.
– И лучше вам не оказывать сопротивление.
Я хмыкнула про себя: «Сопротивление? Двум амбалам?», а в слух лишь тяжело вздохнула и сказала:
– Ну, пойдемте! Надеюсь, мне там объяснят, что я такого противозаконного совершила! – с этими словами накинула плащ и залезла в старые туфли. Тщательно заперла квартиру и пошла вслед за мужчинами.
Во дворе нас ждал самый обычный полицейский уазик. Один из моих конвоиров предупредительно подал мне руку, помогая сесть в машину. Я поняла, что такие машины не предназначены для красивых женщин. С трудом получилось забраться внутрь в узкой юбке. Оба силовика сели, не сговариваясь, вперед, оставляя меня в одиночестве сзади. Как-то непрофессионально у них это вышло. А если бы я надумала их убить? Сзади это было бы сделать проще всего. Но, видимо, я на такие мысли их не наталкивала. Потом все-таки решила себя подстраховать и спросила:
– Ребята, а вы куда меня везете? Я должна оповестить своего адвоката.
– На Советскую 100, - не задумываясь он назвали мне адрес следственного изолятора в нашем городе. – Он может туда же подъехать.
– А за что меня задержали? Я же не сопротивляюсь, могли бы и просветить бедную барышню!
– я попыталась флиртовать с мужиками. Но он на мои чары не реагировали, лишь буркнули:
– Вот приедем, узнаете. А нам разводить с вами разговоры не положено.
Когда прошли сквозь бронированную верь, один конвоир крикнул в никуда:
– Сурайкину привезли!
– К Петровичу ее в кабинет! – ответил им голос, шедший непонятно откуда. И этот же голос добавил:
– Если подъедет ее адвокат, направь его туда же!
Я вздохнула с облегчением. Моим адвокатом был Максим, один из бывших любовником, с которым мы умудрились расстаться без скандала и остаться друзьями. Он меня в беде не бросит.
Меня же тем временем вели по длинному, полутемному коридору, которому, казалось, не будет конца. Наконец он вильнул
«Начальник особого отдела Левашов Арсений Петрович».
Мужчины открыли двери, пропуская меня вперед. В итоге я застыла посредине кабинета перед массивным столом, заваленным бумагами. Из-за стола на меня смотрел пожилой полковник с мешками под глазами и взглядом больного спаниеля.
– Сурайкина Марий Алексеевна? – задал он вопрос сухим, чуть каркающим голосом. Я согласно кивнула головой.
– Вы задержаны по подозрению в доведении до самоубийства!
Глава 2-2
– Самоубийство? Вы, наверное, шутите!
– я возмущенно смотрела на мужчину в форме передо мной. Воспринять это заявление на полном серьезе я просто не могла. С того момента, как я вышла из квартиры и до настоящего времени прошло не более получаса. Даже в крутых боевиках уголовные дела так быстро не расследуются. А кроме Николая, я никого до самоубийства не доводила! Да и его, в принципе, тоже нет. Это его больная психика решила выкинуть такой финт.
– Шучу? – Арсений Петрович нахмурился. – Девушка, вы верите, что в этих стенах могут шутить?
Его хмурый взгляд, казалось, просканировал меня от и до и залез во все тайные глубины моей души. Я потупилась, не зная, что ответить мужчине. Тогда решила оправдаться, хотя никогда старалась этого не делать. Только это был совсем иной случай.
– Но почему вы решили, что я в этом виновата? Николай был помешан на самоубийствах. И мой отказ выйти за него замуж всего лишь послужил предлогом. Я же ни в чем не виновата! – мой голос сорвался на высокой ноте, и я, болезненно сжавшись от осознания реальности, замолчала.
– Все же вы признаете, что были причастны к этому случаю? – усмехнулся хозяин кабинета, продолжая пристально вглядываться в мое лицо. Я постаралась сохранить невозмутимое выражение.
– Это как в старом анекдоте, когда мужчина предложил арестовать его за изнасилование, потому что есть чем это сделать, - недовольно фыркнула в ответ. – А как вы докажете, что это именно я довела его? Даже если у вас есть запись нашего последнего диалога, то я всего лишь отказалась выйти замуж. Это делают тысячи девушек ежедневно. И ни одну из них не наказывают за такие слова. И, вообще, позвольте, я подожду своего адвоката.
Полковник подошел к селектору, нажал на кнопку и уточнил:
– Адвокат Сурайкиной прибыл?
– Так точно! – ответил голос на том конце.
– Срочно его к нам! – после этих слов мужчина замолчал, но не перестал меня разглядывать.
Максим нарисовался на пороге кабинете минуты через две. Быстро оглядел меня, чем-то удовлетворился и кивнул головой сам себе. Затем обратился к полковнику:
– Я могу переговорить с Марией с глазу на глаз?
– У вас пять минут! – Арсений Петрович неожиданно легко согласился и вышел из кабинета, прикрыв за собой двери.