Сервис с летальным исходом
Шрифт:
— Я найду работу, и все у нас будет хорошо! — Коля повысил голос. — Она должна кормить ребенка, у нее только что родился ребенок!
— Слышишь, папочка, у них только что родился ребеночек, как интересно. Надеюсь, в том месте, где она живет, достаточно ночных клубов? Она не против того, что ее молодой муж работает стриптизером? Как, кстати, ее зовут?
— Я… Я не знаю. — Коля уставился в пол. Он не решился сказать “Ляля”, а полным именем любимой женщины так и не поинтересовался, какая разница, в конце концов!
— А как же вы познакомились? — озаботился папа. — То есть, я хотел
— Мы не знакомились. Она… пришла сюда, — Коля повел рукой, потом обхватил ладонями голову. — Не сбивайте меня! Я пришел сказать, что уезжаю, что все будет хорошо, я вам позвоню, когда доберусь до места…
— А где оно, это место? Метро уже открылось? Ты не опоздал? — теперь мама поднесла к лицу будильник.
— Нет. Я… Мне на вокзал нужно.
— А-а-а! Так она не местная! — опять почему-то обрадовалась мама.
— При чем здесь это? — Коля уже устал, прощание не получалось.
— Как это “при чем”? Это такая присказка — “поможите, люди добрые, мы сами не местные…” и так далее.
— А вы злые. — Коля встал с ковра, на котором устроился по-турецки.
— Подожди. — Отец выбрался из кровати и копался в карманах пиджака, брошенного на стуле. — Вот! — Он достал мобильный телефон и протянул его Коле. — Возьми, если что случится в дороге, до конца месяца оплачен. И не обращай внимания на мать, она очень волнуется, это у нее такой нервный срыв веселый, а вообще она очень волнуется за тебя.
— Да, не обращай на меня внимания, а с телефоном это папочка хорошо придумал, это здорово! Почему бы тебе не позвонить ей прямо сейчас? Нехорошо без предупреждения сваливаться на голову людям.
— Она просила не звонить ни в коем случае, она сама позвонит.
— Это она просила, чтобы ты не звонил по пустякам, а предупредить о приезде — святое дело! — не сдавалась мама. — Только один звонок! Представь, ты приехал, а ревнивый муж придушил ее позавчера?!
Коля побледнел. Отец накрыл одеялом голову мамы и для убедительности еще постучал по ней.
— Сплюнь, несчастная! А ты не обращай внимания, я же говорю — у мамы нервный срыв!
— Я и не обращаю. Я из коридора позвоню, как обычно.
Дрожащей рукой он стал набирать номер, сбился, подумал и открыл телефонную книжку родителей на тумбочке в коридоре. Папа, увидев это, нахмурился и позвал рукой вылезшую из-под одеяла маму. Они прижались друг к другу и смотрели в щелку двери, как сын набирает номер, сверяясь с записью в книжке.
— Междугородний! — прошептала мама, сосчитав количество поворотов диска.
— Алло! — закричал Коля так громко, что отцу пришлось поддержать ойкнувшую маму — у нее подкосились ноги. — Алло, кто это?! Позовите, пожалуйста… Я хочу с нею говорить, позовите ее, пожалуйста! — и вдруг посерел лицом и без сил опустился на тумбочку рядом с телефоном. — Да, это я, Коля. Здравствуйте, дядя Антон. Да, все в порядке, позовите Лялю, пожалуйста, она мне нужна, позовите! Ну пожалуйста, — попросил он уже шепотом, — я больше не могу без нее… Не кладите!..
Он смотрел некоторое время на трубку, исходящую короткими гудками, потом стал сосредоточенно бить ею по аппарату, он бил и бил, пока телефон не хрустнул и из него не посыпались какие-то
Как он добрался до Подмоклова, Коля помнит с трудом. Один раз обжигающим холодком проползло по спине и шевельнуло волосы близкое дыхание смерти — смерть проносилась скорым поездом, а Коля не захотел переходить какой-то высоченный мост и спрыгнул с платформы и оказался так близко к железному лязгу и грохоту, что несколько секунд чувствовал запах и холод накатившего ураганом потустороннего дыхания.
Еще он помнит чай из пластмассового стаканчика, такой горячий, что стаканчик плавился тонким дном и не стоял на столике, его приходилось поддерживать двумя пальцами.
Он хотел посмотреть адрес Ляли в паспорте, пока она спала на кровати его родителей, обхватив живот руками с растопыренными пальцами (его всегда удивляла ее неистовая вера в собственные силы — она закрывала живот ладонями торжественно, с уверенностью спасительницы мира). Воровато, тайком, рылся у нее в документах, но адреса в Подмоклове в ее паспорте не было: Ляля была прописана в Санкт-Петербурге у матери. Странно, но он даже тогда не развернул паспорт на первой странице, чтобы узнать ее полное имя.
Искал у родителей в бумагах адрес дяди Антона. Не нашел. Совершенно случайно, перебирая медицинские справки Ляли, он обнаружил “место проживания Сидоркиной М.А.”.
УБИЙСТВО
В семь вечера он стоял с непокрытой головой и осматривал это самое “место проживания”, отодвигая в недосягаемое прошлое все, что прожилось раньше, и сегодняшний день, начавшийся с прощания с родителями, только вот запах и холод промелькнувшей смерти не забывались и саднили слегка обожженные чаем подушечки большого и указательного пальцев.
Большой дом за оградой в охраняемой зоне дачного поселка.
Коля вспомнил калитку и позвонил. Никто не вышел. Он обошел ограду и позвонил в кнопку на воротах. Никого. Коля перелез через ограду и потихоньку обошел дом, заглядывая в окна.
В кухне горел свет. Еще светилось окно на втором этаже. Коля постучал кулаком в три двери, попавшиеся ему при обходе дома, подергал ручки, потом еще раз приник к кухонному окну и испугался.
Он увидел горящую свечу. На столе стояла свеча, свеча горела, а в доме не было ни движения, ни звука. Мигала красная лампочка на каком-то приборе — не разглядеть, потом лампочка погасла. Коля закрыл глаза, задержал дыхание и прислушивался к себе так долго, сколько смогли выдержать легкие. Он не услышал Лялю. Ляли здесь не было. Руки сразу же задрожали, почему-то потекло из носа, Коля натянул вязаную шапочку пониже и уговорил себя еще раз внимательно обойти дом и поискать возможность попасть в него. Например, ворота гаража… У дяди Антона есть машина, это он точно знает, Ляля говорила, что с трех месяцев беременности она с мужем не ездит на автомобиле, он — рисковый водитель (как и все дети!)… Значит, от внешних ворот должен быть въезд к гаражу, но въезда нет, есть только две параллельные дорожки из красных плит, хотя, если подумать, это и есть въезд — дорожки для колес.