Серые земли Эдема
Шрифт:
— Зовите меня просто Андрей. — И поинтересовался: — Чем могу служить?
Ещё и китайцы на мою голову.
Ли Шэнь потоптался в тесной прихожей и достал из пакета то, что можно было ожидать заранее — бутылку в форме небольшого дракона. Да, хорошая репутация у русских в мире…
— Вот, — сказал он стеснительно. — В благодарность за лекцию по философии.
Молодец, и по-русски знает, и обычаи соблюдает. Но на душе у меня заскребли кошки, точно так когда-то явился Павел…
— Ну что же, проходите, — вздохнул я.
Ли
— Говядина в томатном соусе, — объяснил он. — Одно из любимых китайских блюд. Надеюсь, вам понравится.
Павел тоже притащил водку с сёмгой… Что же это со мной всё повторяется? Но, может быть, на этот раз допрашивать и убивать не будут? На всякий случай я пресёк робкую попытку китайца перейти в гостиную, и мы остались на кухне.
Ли Шэнь разлил по стаканам напиток (оказалась рисовая водка) и чокнулся, причём коснулся верхней частью своей рюмки ножки моей. Наверное, это должно было означать уважение.
— Кан пей! — произнёс он. — По-вашему это означает «пей до дна», а в дословном переводе с китайского — «чтобы река обмелела».
И у китайцев есть слово «пей»…
Водка показалась мне крепче нашей, и я закашлялся. Спохватившись, Ли Шэнь быстро открыл картонные коробки и даже предупредительно подал вилку, а то я стал было опасаться, что придётся есть палочками. Говядина оказалась острой и густо залитой кисло-сладким томатным соусом.
Довольно вкусно.
Но что-то продолжало беспокоить меня. Словно зверёк скрёбся в глубине памяти. И вдруг холодом дохнуло из сумерек за окном. Уходящая в ночь крымская яйла, отель и молодой китаец с докладом. Мой нынешний гость!.. Добрались-таки до меня.
— Как там поживает Сибил? — криво улыбнулся я.
Что-то мелькнуло в глазах собеседника, но разве прочитаешь мысли азиата? Лицо стало слегка озадаченным, китаец внимательно поглядел на меня:
— Мы встречались? Извините, но я не помню.
Я передёрнул плечами:
— Прошлогодний Крым, семинар, ваш доклад о вариантах будущего. Кстати, довольно неплохой.
— А, — протянул Ли Шэнь. — Вспоминаю, но только семинар. Простите меня за плохую память, никак не могу вспомнить вас.
Что ж, довольно правдоподобно.
— Я пробыл недолго, — принуждённо улыбнулся я. — Пришлось э… уехать.
Ли Шэнь наморщил лоб:
— Ещё раз извините. Всё равно, я мог быть внимательнее. А про Сибил, к сожалению, ничего не знаю. Мы простились, и больше я с этим фондом не переписывался… Поделюсь информацией — мне посоветовали не иметь с ним дело. Что-то нечисто.
— Кто посоветовал? — полюбопытствовал я. Меня-то никто не опекал.
Но Ли Шэнь только широко улыбнулся и развёл руками. Мол, и рад бы, но…
Ну что же. Возможно, он и в самом деле не связан с организацией Сибил — мало ли в семинарах участвовало молодых учёных из разных стран? Тоже польстился на бесплатный сыр.
Всё
Выпили, заодно я обучил китайца русскому присловью: «между первой и второй промежуток небольшой». Постепенно разговорились. Ли Шэнь служил переводчиком (меня опять передёрнуло) при боссе, который представлял крупную китайскую фирму по производству плазменных телевизоров и прочей электроники. Небольшой состав делегации Ли Шэнь объяснил конфиденциальностью переговоров:
— Вы, русские, порой разрабатываете уникальные вещи, американцам такие и не снились. Всего-то не хватает умения организовать производство и рекламу.
Уже и китайцы нас учат.
— Желания не хватает, — хмуро пробормотал я. — Наши якобы бизнесмены предпочитают гнать сырую нефть за границу. А кто к трубе не сумел пристроиться, торгует лесом-кругляком и металлоломом. Будут они капиталы в современное производство вкладывать!
Не очень патриотично, но наболело.
Ли Шэнь поцокал языком:
— Жаль. Значит, надо заинтересовать их в этом. Наш великий Дэн Сяопин…
И пошёл рассказывать про свободные экономические зоны, привлечение иностранного капитала и стимулирование собственных промышленников.
Я слушал без энтузиазма.
— У нас наверху шушера с крысиными мозгами и одной мыслью, как бы урвать побольше. Где им до вашего Дэн Сяопина.
Ли Шэнь вздрогнул и даже пугливо оглянулся. Я и забыл, что у них там не особая демократия.
— У нас говорить можно всё, — горько сказал я. — Вот только сделать ничего не дадут. Нашим властям на Россию давно наплевать.
Ли Шэнь совсем смешался, так что пришлось налить по третьей.
— Вы всё ещё социализм строите? — спросил я, прожевав мясо.
Ли Шэнь вежливо улыбнулся:
— Это далёкая перспектива. Сначала нужно догнать Запад. Я очень надеюсь на сотрудничество наших стран. У вас, например, мы купили технологию, которая позволит повысить надёжность электронных схем. А в Сибири могли бы совместно разрабатывать месторождения полезных ископаемых.
«Пусти козла в огород, — подумал я. — Мигом всю Сибирь оттяпаете. Вон сколько вас, и народ до чёрта трудолюбивый. А у нас…».
Но про козла говорить не стал, ещё обидится. Поговорили о китайском пути строительства социализма, и Ли Шэнь откланялся. Вполне мирно, в отличие от Павла. Связывать и допрашивать меня, похоже, не собирался.
И всё-таки на следующий день я рассказал о визите Марату. Тот слушал, полузакрыв глаза:
— Китайцы прямой угрозы не представляют. Скорее всего, тебя навестили, чтобы сформировать хорошие личные отношения — «дух дружбы», есть у них такое понятие. Возможно, со временем попытаются перетянуть на работу в свою фирму. Ты всё-таки поосторожнее, но больше из-за Климы — тот боится, что его секреты выдашь. Ты для него какой-то непонятный, не то, что Роман. Философ, одним словом. Ну что, продолжим занятия?