Серый маг

Джевага Сергей

— Верят в кого? — с отчаянием проскрипел Авестий, ударил кулаком по перилам. Задрожал в нервном ознобе, потряс бородой. — В кого?… В человека! Только Светозарный достоин веры. И ни один смертный, пусть он хоть трижды свят, не должен мнить себя высшим! Ересь, Моркад… обыкновенная ересь, прикрытая одеждами истинного служения.

— Поговаривают о том, что Восставший творит чудеса, недоступные магам. Воскрешает людей, управляет солара-ми, лечит… — с сомнением пробормотал чародей. — Я не удивлен, что народ поддался. Торвальдсон

заставляет жить в точности по Заветам…

— Но ты и сам знаешь, что так нельзя, — рыкнул настоятель. Неожиданно всхлипнул, вытер одинокую слезу. — Одним рывком невозможно взойти в Поднебесное, в человеке слишком много от животного.

— Хм… — пробормотал послушник. Отвернулся, посмотрел на полыхающий город. — Я вижу, учитель. Но тут и второй камень — если люди будут молиться напрямую, мы станем ненужными и потеряем власть…

— Ты наслушался речей Патриарха, — утвердительно произнес Авестий. Немного успокоился, снова подставил щеки ледяному ветру. — Эр-Денир страшный человек. Политик, властолюбец и одновременно фанатик… Но вспомни, чему я учил, Моркад! Мы должны поднимать народ из грязи. Медленно! Потому что в ином случае льется кровь…

— Но что, если Восставший действительно святой? — возразил чародей. — Тогда мы являемся еретиками. Ведь не выполняем Заветы в точности. Плетем интриги, идем на уступки земным властителям.

— Ты усомнился? — проворчал Авестий, плотнее закутался в мантию. — Понимаю… Но я не верю. Святость не должна оплачиваться смертями.

Особенно сильный порыв ветра продул одежды служителей насквозь. Заткнул рты ледяным кляпом, запорошил глаза. Иерарх поперхнулся словами и отшатнулся, закрылся рукой от колючих льдинок. Услыхал грохот, яростные и дикие крики. Если уши не обманули, звуки шли со склона холма…

— Проклятье! — пробормотал Моркад. Встревоженно повертел головой, сплел пальцы в затейливую фигуру. — Учитель, они близко. Вы собираетесь уходить?…

— Нет, — отмахнулся настоятель. Оглянулся на мага, печально усмехнулся: — Не надо тащить старика в ледяную Преисподнюю… Спасайся! Постарайся дойти в Скифр, предупреди Эр-Денира. Быстрей же!..

— Да… — после секундного колебания выдавил чародей. Развернулся и умчался на противоположную сторону площадки, прыгнул прямо в мягкий сугроб…

Авестий проследил за парнем, мысленно благословил и пожелал удачи. С сомнением глянул на дверь. Неплохо бы погреть косточки перед смертью, выпить чарку глинтвейна… Иерарх успел сделать несколько шагов. Но тут в сероватой пелене родилось золотистое сияние. Раздалось шипение, брызнул горячий пар. Секунда — и на плиты галереи ступил высокий худощавый оборванец. Незнакомца окружал светящийся ореол. Короткие яркие молнии били с грязных лохмотьев. С треском впивались в пол, разбивали и плавили монолит.

Испуганно всхрапнув, служитель отшатнулся к двери и схватился за грудь — давненько пошаливавшее сердце противно заныло. Авестий

справился с приступом, осмотрел чужака… Худой и плечистый мужчина походил на высушенную корягу. Сквозь дыры в одежде проглядывала грязная исцарапанная кожа, выпирали ребра. Лицо узкое и неприятное, длинный заостренный нос, лошадиная челюсть, маленькие злые глаза. По виду — самый обыкновенный бродяга. Но две вещи портили впечатление. Во-первых, в лохмотьях угадывался балахон служителя. А во-вторых, аура Силы… «Восставший!» — с ужасом понял иерарх.

— Очень умно, — проскрипел Торвальдсон. Улыбнулся и бросил взгляд через плечо настоятеля. — Но боюсь, Эр-Де-нир не придет на помощь. Я найду и его… в конце концов. Ни один оскверненный Тьмой не уйдет от армии Господа.

— Что тебе нужно? — охнул Авестий, прикрывшись рукой от яркого сияния.

— Правды, — твердо ответил оборванец. — Правды и торжества Света!..

— Но мы идем одним путем! — просипел настоятель. Побледнел, беспомощно ухватился за дверь. — Молимся и служим Алару!..

— Да ну? — хмыкнул Бьярни, с презрением оглядел богатую лепнину и украшения. Шумно высморкался, растер ногой по полу. — Вы никогда не следовали Заветам, насыщали утробы. А полуправда хуже лжи… Так сказал Светозарный.

Яростный порыв ветра ударил в старика и бросил на пол. Мантия разошлась, показались дряблая морщинистая шея и грудь, поросшая седыми волосами. Настоятель попытался приподняться, но не смог. Сила давила подобно раскаленному молоту. Жгла, пригибала к каменным плитам. В теле поселилась слабость, мышцы отказали. Несмотря на мороз, на лбу выступили капельки горячего пота. Авестий сумел немного воздеть голову, с ужасом и бессилием посмотрел на врага.

— Что тебе нужно?

— Светозарный осенил меня благодатью, — серьезно и сурово произнес Бьярни. Сделал широкий жест рукой, нахмурился. — Все, что ты видишь, поражено заразой тварного. Тьма наступает, мир рушится. Скоро грядет Страшный Суд. Алар явится и будет отделять зерна от плевел. Я же пророк его… Если не смогу предотвратить гибель Сущего, так приведу агнцев к пастуху.

— Ты разрушаешь… — прохрипел иерарх.

— Чтобы создать нечто новое, надо уничтожить старое, — уверенно сказал Восставший. — Но я сумею и первое, и второе… Люди будут жить по Заветам. Будут славить и чествовать Всевышнего.

— Ты сумасшедший! — взвыл Авестий. Задрожал, попытался отползти прочь. — Сумасшедший!.. Сам Алар дал человеку свободу воли. Заветы призваны указать общее направление, но никак не путь. Зачем Творцу стадо баранов? Богу нужны гордые и свободные…

— Так кто же из нас еретик? — неожиданно громко вскричал Торвальдсон. Театрально раскинул руки и покрутился на месте. — Сказано в стихе двадцатом Завета пятого: «Человек — раб божий. Человек должен чтить и любить отца своего. Ибо лишь в этом состоят предназначение и истинный путь к Свету!..»