Сержант сэр Питер

Уоллес Эдгар Ричард Горацио

Мистер Хэнней прошелся по комнате, засунув руки в карманы, и вдруг увидел новый том на книжной полке.

— Что это? — спросил он, протягивая руку, но Пэт поспешила остановить его.

— «Правила этикета для молодых леди», — прочитал название мистер Хэнней. — Это ведь старая книга! Кто ее автор?

— Я не знаю ее автора, — торопливо ответила Пэт, — только лучше не трогай ее, она принадлежит моему другу.

Отец посмотрел на нее с подозрением.

— Это случайно не один из тех невротиков...

— Не глупи, папочка. Книга принадлежит моему другу,

и этого достаточно.

После того как отец ушел, она задалась вопросом, для чего устроила эту сцену и почему посчитала важным исполнить пожелание человека, назвавшегося Питером.

Профессор спустился к завтраку вместе с ними, но о решении мистера Хэннея услышал лишь после обеда. Пэт отвезла отца в Мейденхед (в тамошнем банке тот хранил свои средства), а вернувшись, обнаружила, что профессор гуляет по участку.

— Вы любуетесь моей машиной или нашим гаражом? — спросила она.

Херзофф быстро обернулся.

— Я не знал, что вы вернулись, — улыбнулся он. — Итак, ваш отец сдаст дом?

Пэт покачала головой:

— Нет, я уговорила его остаться, — спокойно ответила она.

Профессор был озадачен.

— А вы знаете, какая история случилась в этом месте?

Она кивнула.

— Папа рассказал мне по дороге в город.

— И вы все равно хотите остаться?

— И я все равно хочу остаться.

Она вдруг почувствовала враждебность к этому человеку, враждебность беспричинную и необоснованную.

Херзофф улыбнулся:

— Вы очень храбрая девушка. Я восхищаюсь этим качеством, но все же надеюсь, что вы уговорите отца уехать отсюда. Вы можете смеяться надо мной из-за того, что человек моего возраста верит в призраков, но я психометрик [11] , и у меня есть ощущение, что этот дом грозит всем вам гибелью.

— Это как раз такой дом, в котором мне нравится жить, — с неожиданной горячностью возразила Патриция.

Возвращаясь в дом, она прошла мимо садовника. Он выпрямился, когда она проходила рядом, и к ее возмущению и удивлению окликнул ее:

11

Психометрия — предполагаемая способность сообщать сведения о предмете или его владельце через контакт с ним.

— Привет, юная леди! Поболтали с профессором? Он большая шишка, но, на самом деле, немногим лучше меня!

Затем, к ужасу Пэт, садовник схватил ее за подбородок своей огромной ручищей, чтобы заглянуть ей в лицо. На мгновение девушка застыла от ярости, а затем ударила его по руке и побежала к дому.

Херзофф был свидетелем этой сцены. Он медленно пересек сад, подстригая ногти перочинным ножиком, и, по-видимому, сосредоточился на этом занятии, так как не поднимал глаз, пока не столкнулся с садовником.

— Не делай этого, — тихо сказал он.

— Чего не делать? — буркнул великан.

— Не трожь молодую леди.

Херзофф взмахнул рукой, и щеки садовника заалели от красной влаги. Он заревел и схватился

рукой за раненное лицо.

— Не делай этого.

Огромный человек всхлипывал и хныкал, что выглядело нелепо, учитывая его наружность.

— Зачем было это делать?

— Не трожь эту молодую леди. Иди умойся, мистер Хиггинс даст тебе пластырь.

В это время Пэт прошла на кухню. Мистер Хиггинс, устанавливающий стаканы на поднос, с удивлением оглянулся на нее.

— Хиггинс, кто этот новый садовник? — спросила задыхающаяся от гнева Пэт.

— Я не так хорошо его знаю, мисс, но мне сказали, что он порядочный парень...

— Ладно. Немедленно увольте его, — приказала девушка.

— Но почему, мисс? Мне жаль слышать такое от вас. Он, конечно, не слишком презентабельно выглядит, но нельзя судить о людях по внешности, таков мой опыт.

— Ужасно, что нам приходится держать таких людей возле дома, — сказала Пэт, выходя в столовую.

Хиггинс печально покачал головой.

— Но, мисс, вы же не можете заставить людей работать в доме с привидениями. Сам я не против, хотя временами даже меня все это беспокоит.

— Где он спит, этот садовник? — спросила Патриция, внезапно что-то вспомнив.

Хиггинс задумался.

— В подвале, мисс. Но сейчас он не сможет спать там из-за этих звуков.

— У вас есть ключ? — Патриция протянула руку, и Хиггинс вытащил ключ из кармана.

— На вашем месте я бы туда не ходил, мисс.

— Я и не собираюсь ходить туда, — резко ответила Патриция. — Я только запру дверь, чтобы туда не смог ходить никто другой.

Она попыталась открыть дверь, но та уже была заперта, и Пэт опустила ключ в сумку.

— Уже сегодня этот человек не должен оставаться в нашем доме к ночи — надеюсь, вы поняли, — сказала она Хиггинсу.

— Хорошо, мисс, — ответил слегка задетый дворецкий.

Проходя через столовую, Патриция увидела Херзоффа.

— Этот человек не будет больше досаждать вам, мисс Пэт.

— И я так думаю. Я попросила Хиггинса уволить его.

Губы профессора скривились.

— Уверяю вас, мисс, я его и так достаточно наказал, — начал он.

— А я уверяю вас, профессор Херзофф, что сегодня он покинет Честерфорд, — ответила Патриция.

У происшествия в саду был еще один свидетель. Питер Данн нашел новый пункт для наблюдения — ветку дерева, удобно расположенную как раз над дорогой, проложенной самим мистером Хэннеем. Находясь на ветке, Питер не мог принять участие в происшествии с грубияном-садовником, зато с изрядным удивлением и радостью наблюдал за тем, как профессор вершил правосудие. Он увидел, как девушка и профессор вошли в дом, и стал ждать развития событий. Все утро он надеялся встретиться с Патрицией и дожидался ее в автомобиле, удобно припаркованном так, чтобы иметь возможность следовать за ней, если бы она вышла. Но теперь его автомобиль находился за четверть мили от него, и он был озадачен, увидев, как она пересекает лужайку, направляясь к гаражу и натягивая перчатки. У него не было времени добраться до собственного автомобиля.