Сержант. Назад в СССР. Книга 4
Шрифт:
Однако не думаю, что Ишбермэк тут единственный населенный пункт. Наверняка есть и другие. Уж мелкие — точно. Главное, не привлекать к себе лишнего внимания со стороны местного населения, тем более, что самое сложное я уже сделал…
К полудню я прошел примерно километров пятнадцать. Все это время двигался быстрым шагом — приблизительное направление я знал, так как проблем с ориентированием на местности у меня никогда не было. А в учебном центре этот навык мне закрепили еще больше.
Природа вокруг была просто изумительная.
Контраст между скалами и молодой зеленью, голубым
Сам не знаю почему, но вот прямо сейчас, вдруг обратил внимание на чистоту воздуха вокруг. Вообще, с самого первого дня, как я попал в себя молодого, почему-то не задумывался о том, что дышу другим, куда более чистым воздухом.
Здесь не было вредных производств, не было заводов. Не было электростанций.
Вдруг вспомнил, что близится апрель. Апрель восемьдесят шестого года.
Это время у меня ассоциировалось только с одним событием, причем мирового масштаба. Ночью, двадцать шестого апреля 1986 года, под Припятью взорвался четвертый энергоблок атомной электростанции имени Ленина. Я тогда еще на срочной службе был, на БАМе. Оттуда в район техногенной катастрофы солдат-водителей забирали, а меня тогда пронесло.
Авария произойдет вновь, но я никак не смогу на это повлиять.
Вновь вдохнул полной грудью.
И ведь ничего кардинально не изменилось. Ну да, по сравнению с большими городами-миллионниками, воздух тут другой, безусловно. А тот же Ближний Восток, где я проводил большую часть службы, не сильно отличался от Афганистана восьмидесятых годов. Вероятно, на эти мысли меня натолкнул тот факт, что после дождя с грозой, всегда пахнет озоном — сейчас запах был чуть другим — свежим, чистым. Без пыли.
Вскоре на моем пути попался небольшой поселок из трех десятков домов. Здесь уже не было ни электричества, ни двухэтажных зданий. Зато было много коз, коров. Где-то кукарекали куры. Все было обнесено довольно высокой оградой. Наверное, это для того, чтобы хищники не таскали. Тому же ирбису проще влезть в курятник и утащить курицу, или задрать козленка в загоне, чем сутками искать по горам какого-нибудь одинокого барана.
Местных жителей здесь было мало — я увидел лишь несколько человек, которые не обратили на меня никакого внимания. В сам поселок я заходить не стал, зато обнаружил на окраине стоящий у стены полуразвалившегося сарая велосипед. Он был старый, ржавый. Однако колеса были накачаны, стало быть, кто-то им пользовался.
Потихоньку проверил, вроде на ходу.
Не хотелось мне соответствовать той ориентировке, что висела у здания местного самоуправления в Ишбермэке. Я не вор, но если совершить небольшую кражу требуется во благо, если поджимают сроки и… Особого выбора и не было. В общем, взял я этот старый скрипучий велосипед и потихоньку покатил вперед. Меня даже никто не заметил.
Взамен оставил свою шинель — обмен, конечно, неравнозначный, но лучше, чем ничего. Да
Ехать практически по бездорожью на велосипеде оказалось куда лучше, чем если бы я шел пешком. Скорость примерно раза в два больше, местами быстрее, местами наоборот, медленнее. Правда, монотонный скрип педалей раздражал, но от этого никуда не денешься, пришлось терпеть.
К вечеру я преодолел еще километров двадцать пять. Ехал чуть ли не по полю.
Добрался до старой асфальтированной дороги и вот тут я остановился в нерешительности — а куда дальше? Куляб был где-то южнее, но дорога вела на юго-запад и восток. Учитывая, что всего я миновал уже километров восемьдесят от того места, где меня высадили, то учебный центр должен находиться где-то в пределах километров пятнадцати.
Несколько минут я размышлял. Решил немного подождать — судя по всему, дорога использовалась довольно часто. Кто-то да будет проезжать, вот у него и спрошу.
Пока я думал, услышал далеко справа шум приближающегося транспорта.
Решил не отсвечивать сильно, просто сделал вид, что качу велосипед по своим делам. Да мало ли, кто там вдоль дороги ходит?
Шум постепенно приближался. Судя по звуку, с машиной явно было что-то не так. В какой-то момент, я не выдержал и обернулся. Это был не совсем грузовик… В том смысле, что не было отдельно кузова и отдельно кабины. Это был санитарный ГАЗ-55. Точно такой же, какой использовался в съемках популярного советского фильма «Кавказская пленница». Примерно на таком же, только бежевом, Шурик и Карбюратор преследовали похитителей невесты… А этот был темно-зеленым, с легко узнаваемым красным крестом на боках.
Все бы хорошо, но у транспорта не было лобового стекла, отсутствовал капот, одно из колес было жесткой восьмеркой. Пассажирская дверь с правой стороны подрана. Передний бампер сорван с креплений, периодически болтается на попадающихся кочках, и иногда скребет по асфальту.
От увиденного, я даже остолбенел. Я много раз видел, во что превращают рабочие машины армяне на рынках, в погоне за деньгами. Газель может брать тонну, а они на нее три. Ржавеет? Да и черт с ней, грязью залепим. Любой транспорт они способны «убить» в короткие сроки, причем независимо от марки и модели. Будь то хоть отечественный автопром или иностранный.
Двигалась эта куча металлолома не быстро, может километров сорок в час, не более. На ямах и выбоинах ее жутко трясло. Заметил, что сидящий внутри водитель был в солнцезащитных очках.
Поравнявшись со мной, машина вдруг сбавила ход и после и вовсе остановилась.
Неужели меня решили подвезти? Первая мысль была именно такой. Кто бы там ни сидел за рулем, очевидно, что на внешний вид машины ему было плевать.
С той стороны хлопнула дверь. Показался водитель. Им оказался какой-то молодой зачуханный чепух, весь грязный и в пятнах машинного масла, в грязном промасленном комбинезоне то ли темно-синего, то ли черного цвета. Лицо черное, на голове что-то вроде танкового шлема, только облегченного. А на глазах солнцезащитные очки.