Сержанту никто не звонит (Сборник)
Шрифт:
Геверниц поднял трубку…
– Нет!
Штурмбаннфюрер поворачивается. Лицо – бешеное. Я делаю шаг, другой… Думай, Лангер! Чтоб ты сдох, Отто фон Геверниц, эсэсовская скотина! Все вы, черные ли, зеленые ли – на один манер… И я вместе с вами?
НЕ ХОЧУ.
– Помните наш разговор, Генрих? – прокричал я в трубку. – Я согласен!
Мольтке на другом конце провода замолчал. Треск помех. До эсминца недалеко, фонит по-страшному… Лишь бы получилось. Лишь бы выгорело…
– Помните, что я вам говорил об Ульмане?! – закричал Мольтке наконец. – Найдите его. Узнайте, какой рубильник.
Надеюсь, эта линия, не прослушивается. Все-таки, личная линия фон Геверница.
– Егеря предупреждены! Пошлите к ним матроса, пусть берут пленных и идут на корабль.
– Пленных?! Лангер, вы в своем уме?
– Больше, чем когда-либо, Генрих! Сделайте это. Я разберусь с Ульманом.
– А что с Отто? – профессор огляделся. – Он мне нужен.
– Пришлось его ударить, – я посмотрел на профессора в упор. Незачем говорить, что Геверниц мертв. – Отто поддался чувствам. Он хотел расстрелять людей, которые должны привести нас ко второму контейнеру.
Ульман замер. Как кролик перед удавом. Не зря я припрятал второй цилиндр. Теперь буду гипнотизировать его этим словом «контейнер».
– И я его ударил, – сказал я. – Меня ждет трибунал, если…
– Нет времени, молодой человек. Берите контейнер! Живее! За мной!
… – Энштейн – недоучка. Он придумал неплохую теорию, сделал пару шагов, но – еврей есть еврей. Сделал один эксперимент с судном, получил результат, но не смог с ним справиться! Слабак. А я смог. «Великая Германия» готова к полету. И не куда-нибудь к берегам Британии, это пустяки, нечистая работа, а – в другие миры!
– Куда?
– К звездам, молодой человек, к звездам.
– А во времени? – Бедный Мольтке, он полон решимости изменить прошлое, эта новость его убьет. Ничего, хватит мстить. Пусть осваивает новый мир.
– Теоретически я разработал возможность перемещения во времени – но пока еще не взялся за ее осуществление практически, – профессор почесал лоб. Снял очки. Снова надел. – Видите ли, молодой человек, для перемещения во времени требуется два перемещения: одно во времени, другое в пространстве…
– Почему?
– Вы – великий неуч, Лангер! Это же элементарные вещи. Планеты вращаются, вращаются галактики… Переместившись даже на год во времени – «Великая Германия» окажется в вакууме, где-то вдалеке от Земли… Я могу рассчитать, впрочем… Это интересная задача, Лангер. Думаю, в скором времени я решу ее.
– Кто должен лететь на «Германии», профессор? Ведь придется осваивать чужой мир. А там, кто знает – хищники, звери, микробы? Что-нибудь еще?
– Мой проект наверху сочли не слишком перспективным, – желчно сказал Ульман. – Идиоты! Я настаивал на цвете нации. А что получил? Судите сами, молодой человек! Две команды СС. Мужчины-арийцы и девушки-блондинки. Будущие стюарды и рабочие. Не обременные интеллектом! А ведь им строить новый мир! Вдобавок к ним команда эсминца, несколько асов Люфтваффе – не самых знаменитых, заметьте – ученые, биологи, геологи, идеологи, историки рейха. Плюс группа СС во главе с Отто фон Геверницем. И с этим начинать Четвертый
– А как же вы профессор?
– Я принесу Германии больше пользы здесь, нежели за сотни световых лет, – сказал Ульман. «А ведь он верит в то, о чем говорит.» – Мне рано умирать. Все они, весь экипаж подвергнется необратимым изменениям во время межзвездного перемещения.
– То есть?
– Прыжок займет один час, сорок две минуты. Плюс минус двенадцать минут… Ах, да. Что будет с экипажем? Все они умрут через несколько лет после прыжка. Самым молодым и крепким даю лет пятнадцать. Вам, молодой человек, дам от силы лет пять. Воздействие РУ-генераторов на живые организмы еще не до конца исследовано. Это интересная задача, кстати…
Я вдруг вспомнил лица егерей. Цветной строй: серо-болотный. И улыбки… Оружие в руках и улыбки…
Ульман продолжал рассказывать:
– На борту «Великой Германии» двенадцать инкубаторов. Нужный контейнер ставится на рабочий лоток… вот так, видите? Через положенное время вы получите молоденького зайчика, поросенка или совершенно здорового малыша. Противомагнитная защита – это моя гордость… Пока юный ариец в инкубаторе, специальный магнитофон рассказывает ему в доступной форме о величии Великогерманской нации, о фюрере. Со мной работал профессор Лорх, у него очень интересные идеи по психологии младенческого развития…
И детей лишили хороших человеческих сказок? Почему такие мозги судьба дарит людям, лишенным сердца?
Или гений, мать вашу так, должен быть выше морали, выше человечности?!
– Как подать энергию на пусковой генератор? Профессор, это важно. Мне пора идти за контейнером…
– Что? Вот этот рубильник. Вниз – и к звездам. Ха-ха. Все-таки Энштейн слабак. Такое мог совершить…
…Ведь я полковник! Чем командую? Складом американской тушенки. Горы маслянистых банок. Тысячи маслянистых упругих банок. Тысячи тысяч…
Так думают фюреры?
Я посмотрел на белые, аккуратно расчесанные волосы Ульмана и поднял руки, сложенные в замок. Один выстрел, сами знаете в кого? Один удар…
Потом позвонить. Ребята должны забрать пленных русских… И пусть обязательно захватят ту девушку, которая пела колыбельную… А что буду делать я? Мне нужно к Мольтке, на эсминец. «Великая Германия»?! Черт возьми, почему нет? Я хочу видеть Германию великой! Но не так, как представляют это Ульманы и Геверницы. Страна людей, а не склад тушенки…
Пришло время поступка, да, Франц?
Давно я не называл себя по имени…
Урот
Воще то я ни урот. Проста я такой красивий. Миня мама уранила када ей сказали чта па больше ни вирнецца. А он ни мог никак вирнуца. У ниво в машине уран кончилца. Па лител нат гарами где дерги живут они ево патом схавали. Дядю Костю то же схавали одна жилезная нага асталася. Ма гаварит ну вот блин. И миня уранила. Я ни болна ударилса толька руку сламал и челисть. Я скасал ма зачем ты меня уранила дура. То исть я нипомню че я сказал я тада савсем малинький был. даже ругацца ни умел нафик. Навернае че та сказал патаму чта трудна удиржацца. Када тибя мордай апол.