Сестра Харуна ар-Рашида
Шрифт:
его душу.
С давних пор Харун ар-Рашид делал ставку на Бар-
мекидов. Прав ли он был? Влияние визиря растет день
ото дня... Уже сколько было намеков, сигналов! Столь
большой силы не имеет никто из родственников — ни
двоюродные братья, ни племянники халифа. Не начнется
ли смута? Ах, как важно быть сейчас предусмотритель¬
ным!.. Нельзя отрицать — Джаафар ибн Яхья нужный
человек, Бармекиды знают свое дело. За пользу, которую
они приносят, можно простить многое.
Благодаря визирю эмир правоверных освобожден от по¬
вседневных забот и тягот по управлению халифатом. Но
всегда ли соблюдаются государственные интересы? Джаа¬
фар иби Яхья — перс. Душой, телом и помыслами. Навер¬
няка он поддерживает смутьяна аль-Аляви. Они оба из
Хорасана...
Расхаживая по залу, Харун ар-Рашид заметил уро¬
ненный жезл. Поднял его, и тут взгляд халифа неожи¬
данно упал на листок бумаги, лежавший возле подушки,
на которой он сидел, принимая шейха Исмаила. Вот
чудо! В зал никто не входил! Как бумага очутилась здесь?
Халиф развернул лист, прочел стихи, написанные не¬
знакомым, явно измененным почерком. Кровь бросилась
ему в голову. Он тяжко охнул и снова перечитал послед¬
ние строки:
Воистину владыку раб не чтит,
Заносится и власть его срамит,
Когда к нему неблагодарен он,
Душой ничтожен, жалок и смешон.
Злая касыда! Кто ее подбросил? Кругом обман, преда¬
тельство... О аллах, что предпринять? Стихи задевают за
живое, больно жалят. Неужели потому, что оп завидует
собственному визирю? Это же смешно! У Джаафара иби
Яхьи огромное состояние, в его ведении казна, ему обе¬
щан Хорасан. Проклятие! До каких пор будет расти влия¬
ние визиря? Не представляет ли оно опасности для ха¬
лифской власти? Не пора ли положить этому конец?..
О том, что в стихах содержится клевета, Харун ар-Ра-
шид не думал. Ему вспомнились другие стихи \ он
прочитал их вслух:
Когда рука твоя смела,
То попадает в цель стрела;
Когда ж ты страхом обуян,
Пребудет втуне дерзкий план.
И если завтра муравей
Летать научится быстрей,
Чем птица, духом пе робей
И тварь прихлопни поскорей.
Харун ар-Рашид размахивал жезлом, будто сокрушал
невидимых врагов.
Золото, драгоценности, священные реликвии ислама...
Неужели все это, когда его не станет, будет принадлежать
визирю? Аль-Амин глуповат и безволен, ему не удержать
власть. Остается аль-Мамун. Тот удержит. Но он полу-
араб, полуперс, вырос на глазах Джаафара ибн Яхьи, у
него иные намерения, чем у Аббасидов. Да и как он по¬
пал в престолонаследники? По просьбе или, точнее, по
настоянию визиря. Как тогда старался Джаафар ибн
Яхья! Нет ли тут сговора? Неужели династии
конец?
Харун ар-Рашид в бешенстве кусал себе пальцы.
Можно ли изменить ход событий, повернуть историю
вспять, избавиться от чужеземцев, укрепить власть за
Аббасидами?
Он заскрежетал зубами. И снова вспомнил стихи:
Была затея так смела,
И были так мудры решенья,
Но вот запутались дела
И одолели пас сомпенья.
Как людям трудно молоко
Вернуть назад в коровье вымя,
Так нынче планами своими
Нам поступиться нелегко.
Боюсь, нам было б не до смеха,
Когда б судьба нас подвела!
Ведь лопнет бечева успеха,
Которой связаны дела.
У визиря много друзей, сообщников. За него высту¬
пают эмиры, знатные люди оказывают ему поддержку,
уважают его. Ко у Джаафара ибн Яхьи хватит и врагов...
Харун ар-Рашид замер перед пологом, жезлом распра¬
вил его складки. Золотом по шелку были вышиты стихи,
и он прочел их вслух:
Не спеши в серьезном деле,
Поступай всегда с умом,
Что предвидеть не поспели,
С тем не справиться потом.
PI ошибкам оправданья
Не ищи, душой скорбя!
Все напрасны упованья:
Люди не простят тебя!
На душе стало спокойней.
«Кто же подбросил касыду? Кто? — в который уже раз
спрашивал себя халиф. — А может быть, это все клевета?
Правдивый человек так не станет поступать. Все может
быть, все...»
Глава XLIII
У ДВЕРИ ЭМИРА ПРАВОВЕРНЫХ
Он еще ходил из угла в угол, одинокий и удрученный,
когда из-за занавеса бочком протиснулся раб.
— Говори! — разрешил Харуп ар-Рашид, останавли¬
ваясь.
— Мой повелитель! — голос у раба дрожал. — С утра