Сестра невесты
Шрифт:
— Классический пример: дублерша получает роль звезды.
Эверил широко открыла глаза:
— Что ты такое говоришь?
Я сама не поняла, откуда у меня взялись слова:
— Я не намерена обманывать Вэнса. Я собираюсь выступить в платье Жозефины. Лакруа потрясающий модельер, я и не мечтала, что смогу примерить такой наряд. Шоу станет целым событием в моей жизни, которое я буду помнить всегда, даже если выйду замуж за кого-нибудь из конторы. Нет, Эверил, ты не имеешь права лишать меня всего этого. Я не отступлюсь. Все эти годы ты была в центре внимания,
Эверил была потрясена моей тирадой до глубины души.
— Боже, что это на тебя нашло? — робким голосом спросила она. — Ты никогда прежде так со мной не разговаривала.
— Просто прежняя жизнь кончилась. Ты младше и красивее меня, но это не значит, что ты всегда должна выигрывать. Будет праздник и на моей улице.
— Так ты ревнуешь, — презрительно скривилась Эверил. — И не пытайся объяснить свои чувства разговорчиками о новой жизни. Знаешь, ты совершенно не подходишь для красочного праздника. Представляешь, как ты будешь выглядеть в прекрасном наряде а-ля ампир? У тебя ничего не получится, но ты слишком упрямая, чтобы признать это.
— Может быть, но ты забываешь, что Жозефина тоже была дурнушкой, — парировала я. — Так что я очень подхожу для этой роли.
— Значит, ты продолжаешь упорствовать. Мне казалось, я ясно выразила свою мысль. Но видимо, ты настолько глупа, что не понимаешь намеков. Объясняю последний раз: я хочу, чтобы ты уехала отсюда. Я вернулась домой, и у тебя нет причин здесь оставаться. Да и матери ты, наверно, нужна.
Такого резкого поворота я не ожидала. Я растерялась:
— С мамой теперь живет тетя Мэвис. Наш кузен Джордж уехал работать за границу.
— Мне плевать на кузена и его работу. Тетушка забывает, что он не в состоянии удержаться на одном месте больше двух месяцев. Даю гарантию, через несколько недель этот Джордж прибудет обратно в Англию и его мамочка сразу помчится к нему.
Да, прогноз весьма реалистичный, сестра права.
— Но это не важно, — продолжила Эверил. — Ты хотела вернуться на работу, так? Ну вперед! Я тебя больше не задерживаю. На самом деле я считаю: чем быстрее ты уедешь, тем лучше.
Чтобы скрыть свое расстройство, я взяла поднос и начала собирать посуду. Почему же возникло такое отчаяние, спрашивала я саму себя. Все ведь было известно заранее. Что же на меня так удручающе подействовало?
— Когда же мне лучше уехать? — спросила я, не узнавая собственный голос.
— Может быть, завтра? — предложила Эверил. — Утром есть поезд. Лично я после завтрака побегу в Эшмор-Хаус и надеюсь, к моему возвращению тебя уже не будет. По-моему, так будет лучше.
— Ты понимаешь, что говоришь? — спросила я, потрясенная враждебностью сестры.
— Я сказала именно то, что хотела: я не желаю тебя больше видеть, Эстер, ясно?
На верхней площадке лестницы раздался подозрительный скрип.
— Родни, это ты? — рявкнула Эверил. — Ты что там делаешь? Ты не имеешь права подслушивать.
Мальчик свесил через перила голову и сдавленным голосом
— Почему тетя Эстер должна уехать?
— Мы с твоей тетей обсудили кое-что и решили, что ей лучше вернуться к себе домой. Ты же не думал, что она останется у нас навсегда.
Родни ничего не ответил, он знал: спорить с матерью бесполезно.
Эверил повернулась ко мне:
— Переночуешь в третьей спальне. Я что-то устала, забери поскорее свои вещи из моей комнаты. — Она зевнула.
Так она давала мне понять, что беседа окончена. Приговор принят, обжалованию не подлежит. Мое душевное состояние и попранная гордость не в счет.
Я отнесла посуду на кухню, подмела осколки стекла, более-менее привела гостиную в порядок. Скрыть до конца последствия дебоша было все равно невозможно. Ну и ладно, зато миссис Макалистер получит информацию к размышлению. Ее пессимистические прогнозы полностью оправдались, так что ей будет чем занять голову и руки.
Я перенесла свои вещи в уютную спальню со старинной мебелью и милыми безделушками на полках. Но ничто меня не радовало: ведь это моя последняя ночь в Черри-Коттедж.
Постепенно в доме воцарилась тишина. Я лежала без сна, ночь дышала в окно ароматами цветов и трав. В призрачном лунном свете муслиновые занавески трепетали, как крылья бабочки. На сердце мое легла печаль.
Нет, меня не пугала перспектива вновь оказаться за своим рабочим столом в конторе — я ведь с самого начала знала, что рано или поздно мне придется именно этим и заняться. И невозможность участия в шоу не трогала меня.
По небу проносились облака и туманили загадочный лик ночного светила. Внезапно меня озарило: я влюблена, влюблена в Вэнса! Мне было тоскливо, тяжко и больно оттого, что я никогда его больше не увижу!
Ну и пусть, храбрилась я, зато его насмешливый взгляд не будет бередить мне душу.
Сквозь пелену слез луна казалась расплывчатым пятном.
С улицы донесся скрип калитки. Безумная надежда вспыхнула у меня в душе: Вэнс вернулся! Но голос разума отрезвил меня. Если бы каким-то чудом Вэнс узнал о моем изгнании из Черри-Коттедж, неужели он, как рыцарь на белом коне, примчался бы спасать меня? Вэнс мог появиться в доме в столь поздний час лишь с одной целью: тайком увидеться с Эверил.
Отчаяние и сомнение терзали меня. Как я могла полюбить такого человека, спрашивала я себя, точно зная, что не любить его я уже не могла… Изнывая в сладкой предсмертной муке, я замирала от ужаса и томления.
Я подошла к окну и увидела, как через калитку на улицу выскользнула маленькая мальчишеская фигурка. Я остолбенела: Родни! Ошибиться было невозможно.
В халате и тапочках я на цыпочках выбралась из дому и в мгновение ока очутилась у ворот, но Родни уже и след простыл. Куда это он отправился? Я бросилась вдогонку: надо найти его как можно быстрее. О себе я думала меньше всего. Но наверняка это было любопытное зрелище: глубокой ночью по деревне бежит молодая женщина в меховых тапочках и развевающемся голубом халатике. Как говорится, без комментариев.