Сестра ночи

Мои штаны и свитер покрывала пыль, и я равнодушно потерла рукой пятна. Затем смахнула

пот со лба и разогнула ноющую спину, прежде чем продолжить отдраивать наш дом сверху донизу. Этим я занималась уже три дня, тем самым заглушая свои боль, страх и злость. Причем злость была преобладающей эмоцией. Злилась я на Аарванда за то, что он сказал, что желал меня, и на саму себя за то, что постоянно думала о нем и о чувствах, которые вызывали его поцелуи и прикосновения. Я ушла, потому что хотела горевать по Эзре, но, как ни странно, при мысли о нем меня наполнял лишь покой. Я любила его, и до сих пор мы шли одним путем. Часть моего сердца всегда будет принадлежать ему. Эзра сказал мне: «Ты была моим предназначением, но никогда не была предназначена мне». Какую бы боль его слова ни причинили мне в первый момент, все же я понимала, что это правда. Этот путь мы не должны были продолжать вместе, что, однако, не означало, что я вообще обязана идти по нему с мужчиной. Уж точно не с тем, который несколько недель врал мне и обманывал. Почему Аарванд и Калеб с самого начала не рассказали нам правду? Если Калеб по-настоящему любил Эме, то как он мог подвергнуть ее такой опасности? Зачем пошел с нами на Керис и бросил нас в пасть к Регулюсу? Я представить себе не могла, чтобы он нашел этому достойное объяснение. Но настроения снова и снова прокручивать в голове все эти вопросы у меня тоже больше не было. Пусть Калеб и Аарванд докажут, насколько серьезно они настроены сражаться на нашей стороне. И пусть докажут, что больше не станут использовать нас ради личной мести.

Мне же необходимо выяснить, как обстояли дела у Ложи. Эзра просил меня отправиться к Лорану, нужно сообщить ему, что произошло на Керисе. А еще надо сказать ему, что его лучший друг мертв и – что еще хуже! – что его убила я. Я не знала, сумею ли. Хотя Лоран даже поймет, почему у меня не оставалось другого выбора, и точно будет меня утешать, это лишь сделает все куда хуже. Ведь мы оба потеряли человека, который очень много для нас значил.

Я начала тяжело дышать, потому что кислорода вдруг стало не хватать, и широко распахнула окно на кухне. Внутрь ворвался прохладный осенний воздух. От шелеста листвы на ветру и тихого топота полевок в заброшенных грядках зашкаливающий пульс начал успокаиваться. Глубоко вдохнув и выдохнув, я вновь занялась кухонными шкафчиками. Пряталась ли я здесь? Определенно! Должна ли вести себя храбрее и отважнее? Весьма вероятно. И я непременно буду так себя вести, как только приведу в порядок мысли. Еще один день. Мне нужен еще всего один день для себя. А затем я сосредоточусь на том, чего ждали от меня сестры и, наверное, богини. Они наделили меня таким даром не без причины. Но мне требовался этот день, чтобы попрощаться с Эзрой и той жизнью, о которой я мечтала вместе с ним. Это мой долг перед ним и перед самой собой. Я влюбилась в Эзру в пятнадцать лет и оставалась верна своей любви до недавнего времени. Может, кто-то счел бы это неправильным, особенно если учесть, как в конечном итоге расставил свои приоритеты Эзра. Однако для меня моя любовь была правильной, а это главное. Не важно, как о ней будут судить другие или как они расценят мое поведение. Это касалось меня и только меня. В прошлом, в будущем и в настоящем. Я не обязана за это оправдываться.

Тряпка прошлась по особенно упрямому пятну. К сожалению, уборка успокаивала меня не так, как я рассчитывала. Все органы чувств оставались в напряжении. Я не настолько наивна, чтобы думать, будто тут я не в опасности, но также с абсолютной уверенностью знала, что о моей защите побеспокоился Аарванд, и это злило меня еще сильнее. Снаружи, недалеко от меня, в тени деревьев я различила как минимум пятерых его солдат. Они носили униформу Коралиса, а их задачей было охранять девушку, которую хотел их князь. Быстро вытащив голову из шкафчика, я ударилась ею о деревянную планку.

– Блин! – выругалась я. Аарванд не имел права говорить мне такие вещи. Судорожными движениями запихивая обратно кастрюли, я вспоминала разговор, состоявшийся на нашей кухне между Эме и Калебом. На следующий день

после моего срыва, или как еще можно это назвать. Той ночью я узнала, что Эзра обручился с Вегой. Калеб сказал Эме, что я слишком сильно любила, а это проблема, и он был прав. В каком-то смысле. Впредь я не разрешу себе испытывать подобные чувства, они будут для меня под запретом. По крайней мере до тех пор, пока мы не выиграем эту войну. Я заставлю Регулюса поплатиться за все страдания, которые он нам принес. Я слишком резко вылила чистящее средство на столешницу, и прямо возле меня раздалось критичное «Ц-ц-ц», от которого я вздрогнула. Естественно, видно никого не было.

– Если тебя не устраивает, как я убираюсь, можешь в следующий раз сделать это сама. – А теперь я разговариваю с незримыми духами своих предков-ведьм. Послышался смех, который нормальным людям показался бы жутким, мне же стал родным с самого рождения. Наш кот Мило поднял голову, когда я бросила тряпку и опять подошла к окну. Он объявился сегодня утром. Ветер остудил выступивший у меня на коже пот, вызывая мурашки. С помощью магии я могла бы очистить дом за считаные секунды, но работа отвлекала меня от круговорота мыслей и упреков самой себя. Упреков глупых и ненужных, однако избавиться от них все равно не удавалось. У меня столько вопросов к Аарванду, но я сбежала. Впрочем, я даже не была уверена, что он бы ответил хоть на один из них.

«Он хотел меня».

Волоски на руках встали дыбом, когда на улице что-то изменилось. Оно почти не ощущалось, однако от моей магии, которая росла с каждым днем, укрыться не смогло. А теперь волоски как будто загорелись. Неужели Регулюс выяснил, где я? Его шпионы последовали за мной сквозь Источник, несмотря на стражу Аарванда? Нет, решила я. Это не Регулюс и не кто-то из его слуг.

Магия осторожно, обстоятельно прощупывала защитный барьер вокруг дома и искала вход. Аарванд явился лично и уже не прятал свои способности. Не от меня. И вероятно, больше вообще не будет этого делать.

Уши уловили громкий шепот, а затем рычание. Я прошептала слова, укрепляющие щит, и рык стал громче.

– Мы заходим внутрь, – услышала я Маэль. – А ты проваливай. С Вианной все хорошо. Позаботься о своем брате и об Эме. И не дай бог с ней что-нибудь случится, пока она при твоем дворе.

– Я хочу поговорить с ней! – От звука голоса Аарванда у меня заныло в животе. Не должно мое тело так на него реагировать. Я должна его ненавидеть, но, к несчастью, у меня не получалось, что ставило под сомнение мое здравомыслие.

– Но это зависит не от тебя.

– Маэль. Давай я сам проясню с ним этот вопрос, иначе он от злости спалит ваш дом, – как ни странно, примирительным тоном заявил Эйден.

– Вот уж вряд ли, пока Вианна торчит внутри, – колко ответила сестра. – Пойду посмотрю, как она. А вы можете хоть головы друг другу поотрывать, мне все равно.

Я сжала ладони в кулаки, когда хлопнула входная дверь. Естественно, дом не откажется впускать Маэль, однако я надеялась, что Аарванду он войти не даст. В отношении мужчин он был непредсказуем. Если моим предкам-ведьмам нравился какой-то парень…

Донеслось призрачное посвистывание, и перед моим внутренним взором буквально встала картинка, как куча моих двоюродных бабушек столпилась наверху у окна, не сводя глаз с Эйдена и Аарванда. Хотелось верить, что, когда я умру, мой дух не будет таким легкомысленным.

Шаги Маэль послышались в коридоре, а затем она толкнула дверь в кухню. Ее взгляд скользнул по моему грязному свитеру, рваным джинсам, босым ногам и собранным в пучок волосам. Я уже приготовилась к отповеди, но на лице у сестры появилась радостная улыбка, она стремительно пересекла комнату и обняла меня. Обхватив Маэль руками, я уткнулась лбом ей в плечо. Утешение – это прекрасное чувство и именно то, что мне сейчас требовалось. Не стоило мне окапываться дома в одиночестве, лучше бы осталась с Эме и Маэль.

– Он не разорвал тебя на кусочки. – Раздался смех с нотами облегчения. – Кто бы мог подумать. – Она слегка отстранилась от меня и коснулась ладонью моей щеки. – Прости меня, – прошептала она. – Аарванд, идиот, не говорил нам, где ты была. Заявил, что тебе нужен покой. Он запер тебя в хижине? Может, мне его убить? Скажи только слово, и мы с Эйденом с ним разберемся. Подумаешь, красный дракон. Мы с ним разделаемся.

У меня вырвался смешок. До этого самого момента я и не осознавала, как сильно скучала по своим сестрам и как нуждалась в них в последние дни.