Сестренка
Шрифт:
Кто же этот шофёр? Женя Маслов!
Сияющий Женя вёл машину и вертел руль — «баранку» по-шофёрски. Иногда он нажимал резиновый рожок — и тогда раздавались пронзительные звуки.
Машина подъехала к калитке и повернула в сад.
— Педальный грузовик! — завизжал Андрей и кинулся навстречу Жене.
Самое интересное было то, что машина была нагружена. В кузове лежала целая гора чего-то, покрытая сверху куском парусины. Всё это было перевязано верёвкой.
В сад вошли гости: Римма с двумя подругами, мать Мани Горянко, отец Лизы и ещё другие.
Дети
Столяр Бутенков, Лизин отец, подошёл к детям.
— Граждане, — сказал он, — вот мы посылку привезли. Только не вам.
Печальный вздох всех двадцати четырёх ребят раздался ему в ответ. Но он не смутился.
— Тут у вас, сказали нам, проживает одна гражданка. Фамилии мы не знаем. Зовут её Дуся. Проживает у вас такая?
Ребята с недоумением оглядывались. Они ничего не понимали. Нет у них такой гражданки!
И вдруг в тишине раздался тоненький голосок Витасика:
— Дуся проживает. Там, на скамейке проживает. Она спит.
Витасик показал на скамейку. Там лежала бедная Дуся, у которой не было своей кровати. Витасик уложил её на скамье и покрыл косыночкой Марины Львовны.
Дети разом засмеялись. Стали объяснять хором:
— Дуся есть, только она кукла. Кукла Дуся есть, а гражданки нету!
— Кукла или нет, это нас не касается, — важно отвечал Лизин папа. Нам сказано — передать Дусе посылку, мы и передаём. Но раз она спит, — мы её тревожить не будем.
Что же делать, а? — он повернулся к родителям. Те развели руками — не знаем, мол, что и делать. Мама Мани Горянко догадалась:
— Знаете что? Пусть дети примут посылку, а потом сами отдадут Дусе. Согласны, дети?
Как вы думаете, они были согласны?
— Расступись, народ! — скомандовал Лизин папа. Народ расступился.
Пионерки проворно развязали верёвку и сняли покрышку.
На солнце засверкали зеркальные дверцы большого кукольного шкафа. Из кузова торчали ножки стульев, высовывались резные спинки деревянной кровати и дивана с пёстрой обивкой.
Поверх всех этих сокровищ лежал пухлый узел. Из него выглядывало что-то розовое, что-то белоснежное, что-то кружевное…
Дети сказали только «ах». Больше ничего не могли сказать. Они ещё не верили. И опять первым подал голос Витасик:
— Там кровать! Она теперь будет спать на кровати!
— Кто будет выгружать? — спросил Лизин папа. Дети двинулись к грузовику, но Марина Львовна остановила их.
— Выгружать потом. Прежде надо сделать другое, — сказала она. И Марина Львовна рассказала детям, что все эти вещи сделали родители, своими собственными руками. Кто-то добыл красивое дерево для мебели. Столяр Бутенков её сам сделал, Петрович и плотник Буркин, Коляшин папа, смастерили грузовик. Школьники помогали — красили, стригали, пилили. А мамы? Мамы сами сшили, связали и вышили то, что в узле. Им помогали вот эти девочки, что пришли сегодня с родителями.
— И моя мама шила? — удивилась Катя. — Почему же я ничего не знала?
Мать Мани Горянко засмеялась.
— А мы вас перехитрили, хоть вы и очень хитрые, — сказала
— Что же надо сделать, прежде чем выгружать? — спросила Марина Львовна.
Громовое «спасибо» разнеслось по саду и было слышно на улице.
Родители и пионеры со смехом отбивались от повисших на них детей.
Наконец им удалось уйти, но только тогда, когда все они получили по большой охапке цветов из детского сада.
Дети готовы были опустошить весь цветник, но родители их удержали.
Эти цветы дети посадили и вырастили тоже сами, — оттого так приятно было дарить их родителям.
ДУСЯ СПИТ
Андрей подвёл грузовик к самой двери, ловко подрулил и остановился. Это Женя выучил его править.
Началась разгрузка машины.
Как только выгрузили Дусину кровать, Саня и Витасик вдвоём ухватились за неё. Она была такая большая, такая широкая, с такими красивыми резными спинками! Они бережно несли её в групповую и радовались, что Дуся теперь будет спать в своей кровати.
Пришлось всё раздвинуть и переставить в игрушечном уголке, чтобы устроить Дусе квартиру и красиво разместить новую мебель.
Девочки первым делом развязали узел и вынимали вещь за вещью, визжа от восторга. Знаете, что было в этом узле?
Во-первых, пуховая подушка в белоснежной наволочке с кружевами и прошивками. Простыни, розовое стёганое одеяло в белоснежном пододеяльнике. Кружевное покрывало на кровать и накидка на подушку. Но прекраснее всего была Дусина ночная сорочка — светло-голубая, длинная и шелковистая.
Пока девочки расставляли мебель, спорили, куда поставить зеркальный шкаф, стлали постель, — Женя и другие мальчики ездили по всему саду в собственной машине. Женя правил уже так хорошо, что делал повороты на самом быстром ходу.
— Поворот! — закричал он, круто сворачивая за куст сирени. И тут он чуть не наехал на Лизу Бутенкову. Она сидела под кустом хмурая, заплаканная и теребила какую-то веточку.
— Ты чего тут? — Женя страшно удивился. Ни одной девочки не было сейчас в саду. — Ты что, не знаешь? Там в групповой уже целую квартиру поставили! А ты видела, какой ход у грузовика? Это педальный мотор…
Женя весело болтал и не замечал, что Лиза и не слушает его, стоит отвернувшись.
Вдруг она повернула к Жене злое, красное лицо.
— И пускай, и пускай! — вдруг крикнула она. — Ну и берите себе квартиру! И стулья и кровать, всё берите! Не надо мне ничего! Раз не моё, так и не надо!
Женя вытаращил глаза. Он не мог понять, почему Лиза кричит и злится. Но его уже звали мальчики; ему хотелось кататься, а не разбирать Лизины обиды.
— С ума сошла, что ли? — сказал он и укатил.