Сестренки
Шрифт:
— Ее нет, — беспомощно заметила она. — Может, проспала…
Преподаватель ничего не сказала, но почувствовала в сердце болезненный укол. Предчувствия практически никогда ее не обманывали. В этот день она была ужасно рассеянной. Ученицы тут же почувствовали это, и даже попытались по-своему этим воспользоваться. Станислава выловила перешептывания. Лицо учительницы тут же стало серьезным.
— Скучно? — глянула она на подопечных. — Тогда сделайте-ка эти вот упражнения.
На перемене она вынула из кармана мобильный телефон и позвонила. Только номер Моники не отвечал. У Катаржины
— Наша принцесса куда-то пропала, — сообщила ей старшая кузина прямо у школьных дверей.
— Черт! — тут же обеспокоилась бывшая агент Бюро. — По телефону связаться пробовала?
— Естественно. И как раз потому это меня так и беспокоит…
Какое-то время они молчали.
— Вообще-то говоря, мы даже и не знаем, где она живет, — тяжело вздохнула алхимичка. — Она как-то упомянула, что ушла из детского дома…
— Не могла же она уехать в никуда…
— Хмм. А мне кажется, что она устроилась где-то неподалеку от луга на Злоцене; в последний раз пришла в школу с сеткой моркови… А ты обратила внимание на ее запах?
— Запах? — вытаращила глаза Катаржина.
— От нее пахло дымом. Метров на десять… Это может означать, что она живет в курной избе или спит, скажем, в лесу, возле костра…
Младшая кузина задумалась.
— Не может быть, моя дорогая. Сейчас, в ноябре? Это абсурд… Кроме того, проживание в лесу влияет на внешний вид… А она все так же ходит чистенькая и опрятная.
На лице кузины появилось выражение деланого сожаления.
— Чистота, моя дорогая, это, прежде всего, состояние разума. Если кто-то желает, всегда может найти достаточно воды, чтобы умыться или помыться… Наши бездомные ходят, воняя словно хлев вовсе не потому, что не в состоянии поддерживать чистоту. Им просто не хочется, эту потребность они утратили… Как и в деревне. Вода в колодце, а ноги мыли только на святого Яна…
— Ну почему она ничего не сказала, — прервала ее рассуждения Катаржина. — Без всяких проблем ей можно было бы выделить место в твоей квартире…
— Возможно, она не любит просить о чем-либо? Наша ошибка в том, что мы не предложили…
— Господи, ночью было так холодно, если спала в лесу, то могла умереть от переохлаждения организма…
Станислава только рукой махнула.
— Не преувеличивай. Если прожить столько времени, сколько она, то ей известны сотни методов выживания в ночном холоде. На Кресах как-то раз зимой я спала в чистом поле, накрывшись только кожухом.
— А вдруг бы у нее случилось воспаление аппендицита…
— А мобилка на что?
— А если та разрядилась? Так, берем отгулы и в дорогу.
Через десять минут они ехали в такси. Вышли на краю луга. Дул ветер, в любой момент мог хлынуть дождь. Лошадей сегодня на пастбище не выводили.
— Ого! — буркнула Станислава, глядя на кружащих у ограды «Телефонии» птиц.
— Что случилось?
— Вороны, питаются падалью…
— И не думай о таком!
Луг они пересекли быстро. Тропа сворачивала возле ручья. С другой стороны, за зарослями тростников, уже была видна роща. Мостик, казалось, вот-вот развалится, но женщины перешли. Приличная площадь мятой травы. Катаржина остановила
— Кто-то пытался все это замаскировать, — сообщила она наконец, — но тут была страшная драка… — Носком сапога она отвернула комок земли, открыв пятно. — Кровь. Много крови.
— Думаешь… — вдруг Станислава наклонилась и подняла медальон на разорванной цепочке..
Теперь у них не было ни малейших сомнений. Через минуту обнаружили домик-шалаш.
— А неплохо малая устроилась, — признала бывшая сотрудница Бюро. — Только какая-то скотина выследила ее…
— Ее убили?…
— Похоже, она здорово сопротивлялась, — Катаржина осторожно подняла странного вида гильзу. — Это от ружья, стреляющего усыпляющими стрелками, — пояснила она, видя изумление Стаси. — Кто-то выстрелил в нее такой штукой. Похоже, у нее врожденная устойчивость, до того, как наркотик начал действовать, Моника успела его здорово избить.
Она пошла через рощу, внимательно исследуя почву.
— Их было пятеро, — сообщила Кася. — Четверо в кроссовках «адидас», один — в полуботинках. Черт, я не спец по следам, но вот, погляди сама, одна нога погружалась в землю сильнее. Усыпил ее стрелкой, а потом нес на плече.
— Холера ясна!
Внутри шалаша были разбросаны книжки и тетради. Ноутбук исчез. Станислава собрала все в сумку, трясущимися руками доложила сверху свитер и куртку Моники.
— Как найдем, отдадим ей… Как ты считаешь, кто мог это сделать?
Алхимик бродит по букинистическим магазинам [99] , осматривает выставленные на продажу старые книги. Кожаные корешки, пожелтевшая бумага, карты, скопированные со старинных печатных изданий в технике аквафорте… Вспоминает. Небольшой каменный дом возле городских стен, хорошо подобранная библиотека, милая женушка, четверо сотрудников и та забавная девушка «за все про все». Как же ее звали? Ага, Станислава. Он приехал в Краков отыскать своих людей. Дал объявление в газеты и ждет. В конце концов, каждый возвращается в этот город.
99
В Польше букинистические магазины можно поделить на две категории: antykwariaty, где продают печатные издания от времен до Первой мировой войны, и «Старые книги», где можно приобрести даже относительно свежие издания процентов на 30–40 дешевле. — Прим. перевод.
Как найти людей, которых давно уже не видел? Методик имеется много. В первую очередь он проверил телефонные книги. Дубль-пусто. В секретариате школы, возведенной на его бывшем участке, он оставил конверт с визитной карточкой на тот случай, если бы кто-нибудь там о нем спросил. В нескольких газетах для психов он поместил статьи на темы истории алхимических идей. Подписал их настоящим именем и фамилией, что редакторы признали за исключительно остроумный псевдоним. В конце статей указал собственный электронный адрес. С тех пор получил пятнадцать писем, только ни одно их них не было от тех, кого он разыскивал.