Сестрица невесты принца
Шрифт:
Пришлось согласиться.
И забрать букет.
Не хотелось, чтобы Платон воспринял его оставление пощечиной по самолюбию.
Отказы получать больно, но отказывать не менее сложно.
Глава 25
— Смотри, что я себе купила! — в кухню влетела Алина и принялась пританцовывать.
Я осмотрела сестру с ног до головы и ничего нового не обнаружила. Скептически пожала плечами. Ну, купила, так, купила. Очень хорошо.
— Нет. Ты посмотри, —
— Вижу. Пальцы, как пальцы, — ничего необычного я в них не видела. — Новый маникюр? — спросила. Одновременно пытаясь вспомнить какой был с утра.
Перед глазами пустота.
Но как назло ничего в голову не лезло.
— Ты издеваешься? Да? — переспросила Алина, надув красиво подведенные губы.
— Нет. С чего ты решила? Я просто не вижу, никаких изменений, — я не кривила душой.
Все как обычно. Для меня ничего необычного.
— У меня новое колечко. Золотое. Видишь, как оно блестит, — и Алина начала поворачивать из стороны в сторону руку.
Блестели все кольца, что красовались на пальчиках сестры.
— По-моему, оно похоже на те, которые у тебя были, — я не видела особой разнице между золотом и бижутерией.
Может по той причине, что никогда особенно не нуждалась в украшениях. Может потому что у меня их не было вовсе. Я спокойно дышала, когда видела различного рода побрякушки. Не трогали они мое девичье сердце. В отличие от Алининого. Сестра всегда, стоило ей увидеть что-то блестящее, коршуном кидалась разглядывать. И просила всех своих ухажеров дарить исключительно украшения.
— Вот всегда ты такая, — обиженно произнесла сестра.
— Какая такая? — даже стало интересно, что обо мне думает Алина.
— Невнимательная ко мне. Ничего не замечаешь. Или делаешь вид, что не замечаешь, — надула губы.
— А я, между прочим, на это колечко сама заработала. Вот, — показала мне язык.
Это что-то новенькое.
— И как ты заработала? — удивилась. За последнее время Алина деньги только тратила: на курсы, на просмотры, на наряды, походы в салон и все остальное.
А вот услышать про заработок из уст Алины нонсенс.
— Потом и кровью, — рассмеялась она.
— Вагоны что ли разгружала? — сказала, что первое пришло на ум. И тут же представила сестру в робе грузчика. Нет. Не вязался воображаемый образ с видом Алины. Она и дома то ничего тяжелее трех килограммов не поднимала. Говорила, что девочке не пристало носить тяжести.
— Вот еще, — фыркнула она. — Вагоны. Тоже скажешь, хоть стой, хоть падай. Это ты вагоны можешь пойти разгружать. А я девочка слабенькая. Мне по здоровью не положено тяжести носить, — в очередной раз она подтвердила свое отношение к труду.
— Так что
— Кровь сдала. За деньги. За хорошие деньги. Поняла?! Ты, кстати, тоже можешь. А деньги мне потом отдашь, я как раз присмотрела себе сережки, — и видя мое возмущение, добавила. — Будет от тебя мне подарок ко дню рождения.
Я несколько секунд молчала, переваривая информацию.
Кровь. За деньги. Сдала. Тут в памяти всплыл трейлер, увиденный на стоянке.
Все встало на свои места.
— Это ты что ли решила стать донором? — спросила удивленно. Уж чего-чего, а подобного я от Алины точно не ожидала.
— А что тут такого? Сдала немного крови, получила хорошие деньги. Всего дел-то. На час времени. И не надо горбатиться, разгружая вагоны, — принялась подначивать меня Алина.
— А если бы тебе предложили за хорошие деньги поделиться почкой? Тоже бы дала вырезать? — сразу вспомнила похожий случай, о котором писали все средства массовой информации.
— Скажешь тоже. Я же не дурочка. Почки мне самой нужны. Тем более операция по извлечению почки оставит шрамы. А оно мне надо?
— То есть, тебя только шрамы и останавливают? Больше ничего? — уточнила.
— Ну, не только они. Еще длительный реабилитационный период. Да и одна, оставшаяся, может отказать. А где я другую возьму. Только у тебя.
Я чуть не поперхнулась от возмущения воздухом. Подобная наглость даже для Алины чрезмерна.
— А крови значит не жалко? — спросила первое попавшееся, что пришло в голову. Лишь бы не начать ругаться с сестрой.
— Кровь восполнимый ресурс. Неужели ты не знаешь? Ее не жалко. Это ты вечно жадничаешь.
— Я? — удивилась еще больше.
— Да. Ты. Платье так и не дала мне. Жадина.
— Ну, все. Больше не хочу разговаривать. Лучше к себе пойду. Поздравляю тебя с новым колечком. Еще одно купишь, как только восполнимый ресурс у тебя вновь восстановится. Донор, ты наш, общественный, — не могла не съязвить напоследок.
— Ну и иди. Это ты мне завидуешь, что сама подобное не можешь сделать, — Алина, как и все в семье знали мою проблему со сдачей крови.
— И пойду, — огрызнулась уже в коридоре.
Но Алина была бы не Алина, если последнее слово останется не за ней. Она увязалась следом. Видимо, хотела еще что-то добавить.
Однако забыла все слова, когда наткнулась взглядом на огромный букет, стоящий посреди комнаты. Для него пришлось взять самое большое ведро в доме. Мама солила в нем на зиму огурцы, а потом капусту. Но пока ведро пустовало, я решила им воспользоваться в совершенно иных целях.
Большой вазы, вмещающей огромный букет, в доме не оказалось. Да и не дарили никогда никому подобные букеты. Надобности не было.
— Откуда? — только и смогла выдавить из себя Алина, тыча пальчиком в розовое великолепие.