Сестрица невесты принца
Шрифт:
— Это я закатила? Это вы меня неправильно поняли. Я ухожу. Не собираюсь и дальше выслушивать ваши бредни.
— Передавайте привет Алине.
Вайолет не знал по какой причине не пришла Алина, но вежливость, вбитая в подкорку заставляла говорить заученные фразы
— А вы Валету. И в следующий раз пусть приходит сам на свидание, а не присылает кого попало.
Вайолет когда узнал, что в популярной у людей игре есть фигура под именем Валет, решил, что знак.
— Ты, девочка,
Все же эта девчонка его вывела. Наследного принца крови еще никто и никогда не назвал кем попало.
— Я с вами на брудершафт не пила. Вот и нечего мне тыкать. Всего доброго, уважжжаемый, — принялась обезьянничать. Кажется, у людей так называется подражание.
Вайолет, сдерживая вспыхнувшее раздражение, следил как девушка собралась бежать, да немного не рассчитала и начала падать. Судя по траектории движения, ее висок должен был встретиться с углом стола.
— Осторожнее, — Вайлет не мог допустить, чтобы девушка себе что-то повредила.
— Пустите меня, — сдавленно пискнула, осознав кто обнимает.
— Пущу, если обещаете, не шатаясь, стоять на ногах.
Свой голос внезапно показался Вайлету чересчур хриплым. За миг до этого внутри что-то екнуло. Предчувствие? С ним такое происходило, когда что-то случалось с кровниками. Но что и с кем в этот раз понять не мог.
— Падать больше не буду, — Вайолет слышал не слышал, что говорит девушка. Он слушал эфир. Во внешнем мире из-за огромного количества всевозможных помех это было очень сложно.
— Я пойду, — девушка дернулась.
Пришлось переключать внимание. Вайолет так и не понял, что вызвало предчувствие.
— Никогда не надевайте чужие вещи. Они уродуют ваш запах, — выдал, не задумываясь.
Облая сверчеловеческим чутьем Вайолет четко уловил, вещи, надетые на девушке, ей не принадлежат.
На замечание, сказанное от всего сердца, девушка обиделась. И как маленький слоник принялась оттаптывать ноги.
Наивная. Маленькая. Смешная человечка.
Глава 5
— Ненавижу. Ненавижу. Ненавижу, — всю дорогу твердила, как заведенная.
И не могла определиться кого больше. Себя за сделанную глупость? Не надо было соглашаться на подмену.
Или того, кто вывел из себя, ткнув мордочкой в лужу. Указал на мою ошибку.
Не злиться на заместителя Валета не могла. Уж больно сильно обидел. Столько гадостей наговорил, сколько за всю жизнь не слышала.
Где-то в глубине пищал голос совести. Мол, это тебе за глупые надежды. Не надо заглядываться на чужих парней.
И пусть я Валета никогда не видела, но мне он представлялся эдаким добрячком. Чуточку пухленьким. В очочках. За стеклами которых
Вздохнула от не случившегося.
И споткнулась.
В этот раз никого рядом не оказалось, кто бы мог поддержать. Позорно упала на на колени. Хорошо что руки успела вытянуть. А так бы нос разбила.
Во всем виноваты эти дурацкие туфли. Что б я еще раз их надела? Да ни за что! Лучше моих кроссовок на свете нет.
— Девушка, вам помочь? — на талии ощутила чужие руки, не спешащие оказывать помощь.
Поза бегуна на старте не позволяла рассмотреть обратившегося. Лишь журчащие нотки в голосе, да легкая хрипотца выдавала в говорившем мужчину.
— Нет. Что вы? Не стоит. Видите, асфальт понравился. Любуюсь, — съязвила.
Настроение и до этого находилось на отметке в районе плинтуса, теперь же и вовсе спустилось на минус первый этаж.
— Все же я вам помогу, — руки сильнее сжались, но вверх так и не потянули.
— Помогайте же быстрее, а то, чувствую, что скоро врасту в землю, — поторопила.
Наконец, мое бренное тело пришло в движение. Но только не вверх, а куда-то вперед.
По асфальту поползли мои многострадальные коленки, сдирая оставшуюся после падения кожу.
Я пискнула, понимая, что встреча с прошлым мне обеспечена.
— Ой, что случилось? Больно? — спустя несколько мгновений длинною в жизнь, оказалась стоящей на ногах.
Взгляд непроизвольно опустился на колени.
Лучше бы не смотрела.
На местах встречи коленей с асфальтом наливались кровью серо-бордовые отметины.
Привет зеленка!
В детстве мама все раны всегда мне мазала раствором бриллиантового зеленого, считая, что лучше него наша фармакологическая промышленность не придумала. Им обрабатывалось все, начиная от укусов от комаров и заканчивая открытыми ранами. Почему-то раствор всегда обильно заливался именно в рану, а не на край.
Я плакала, возмущалась, просила меня не мучить, но мама была непреклонна в своем желании вылечить как можно быстрее.
Одно время меня так и вовсе дразнили зеленкой пупырчатой. Карантин на ветряную оспу закончился быстрее, чем смылась зеленка. Вот и пришлось мне ходить в школу в зеленых несмывающихся отметинах.
Алине в этом плане повезло больше. Из-за ее непереносимости половины лекарств с зеленкой она не встречалась. Для нее мама покупала какое-то иностранное средство. Оно хранилось в шкафчике в ванной и трогать мне его не разрешалось трогать.
— Алиночке может не хватить, не смей прикасаться, — говорила мама.