Сестрички в лесу
Шрифт:
— Я пить хочу, — всхлипнула Оля.
Мама достала бутылку с водой и дала дочке. Воды осталось на донышке. Таня отказалась:
— Пусть для Оленьки останется, я потерплю.
Но мама уговорила Таню сделать несколько глотков. Вода немного освежила сестричек. Олю мама снова взяла на руки, а Таня на вопрос мамы, может ли она сама идти дальше, тяжело вздохнув, ответила:
— А что же делать? Нужно же выбираться из леса.
Обошли овсяное поле и вошли в лес с противоположной стороны.
Мама очень боялась, что девочки из-за усталости откажутся
— Давайте, девчоночки, вспомним, какие книжки у нас есть, где рассказывается, как ребята заблудились в лесу.
Сестрички вспомнили повесть о Насте и Митраше из «Кладовой солнца» и рассказ «Большое испытание Серёжи Мерсенёва».
— Этим ребятам было гораздо труднее, чем вам, — сказала мама. — С ними не было взрослых, а вы здесь со мной. В лесу, где плутали Настя и Митраша, было полно зверей. Там был страшный волк — «серый помещик», а в нашем лесу только птички поют.
В это время громко каркнула ворона, ей отозвалась вторая.
— Совсем, как в «Кладовой солнца», — сказала Таня.
Мама снова увидела просвет в лесу. Пошли на него и вышли на то же овсяное поле. Все трое тяжело вздохнули, сестрички скуксились, но мама сказала, что нужно идти в лес с третьей стороны.
— А теперь, девочки, вспомните, как трудно было в лесу маленькому Серёже, — продолжила отвлекать сестричек мама.
Таня начала рассказывать, как Серёжа ехал через лес вместе с дядей, но дядя провалился в старую шахту, и Серёжа остался один. Была зима. Серёжа заблудился, присел отдохнуть, заснул и замёрз бы, если бы его не нашли лыжники, отправившиеся на поиски его и дяди.
— А папа тоже будет нас искать? — спросила Оля.
— Конечно! Если мы ещё долго не вернёмся домой, папа пойдёт в милицию. Милиционеры возьмут большую собаку и пойдут нас искать. И обязательно найдут!
— Как нашли первоклассницу Марусю! — почти в один голос закричали сестрички.
Мысль о том, что их будут искать и найдут, как ребят из книжек, приободрила девочек. Вдруг вдали прокатились звуки взрывов. Мама встрепенулась:
— Ну, девочки, где взрывают, там люди. Теперь мы скоро выберемся отсюда.
Мама с дочками быстро, насколько позволяла усталость и густая трава, пошли в ту строну, откуда слышались взрывы. Скоро им преградила путь колючая проволока. Она бесконечно тянулась в обе стороны. Мама объяснила, что за колючей проволокой начинается запретная зона, в которой опасно находиться во время взрывов. Справа возвышался большой пригорок. Мама поднялась на него и увидела прозрачную вышку на столбах. Такая вышка была рядом с местом, где поднимали красный флаг. Девочки тоже захотели посмотреть на вышку, и мама спустилась за ними. Но когда они поднялись на пригорок, никакой вышки не было видно. Мама сказала, что нужно скорее идти вдоль колючей проволоки, она выведет их к людям.
Вскоре мама, которая шла впереди, почувствовала, что её ноги вязнут в болоте. Она поспешила выбраться, но успела намочить тапочки и чулки. Надо было обойти болото. Увидели глубокий овраг, на дне которого виднелись сухие
Наконец, выбрались из оврага, но колючей проволоки нигде не было видно. Не слышно было и взрывов. Мама, видя, что девочки падают с ног от усталости, предложила сесть. Но только сели на траву, как услышали собачий лай. Мама поднялась, прислушиваясь. Собака продолжала лаять, и ей вторило далёкое мычание.
— Скорей, доченьки, поднимайтесь! Там стадо.
Чтобы быстрее идти, мама взяла Олю на руки, а Таня поспешила вперёд на лай. Вдруг лай оборвался, и послышался слабый звук колокольчиков. Он то затихал, то звучал вновь. Вскоре среди деревьев замелькало рыжее пятно, в другом месте — белое, дальше — снова рыжее, и звон стал громче. Щёлкнул кнут, и мужской голос закричал совсем рядом:
— А ну, не расходись! Ко мне! Куда полезла в кусты, дурёха?
У мамы бессильно опустились руки, она чуть не уронила Олю. Им навстречу вышел пастух. Он направлялся к рыжей корове, запутавшейся в густом кустарнике. Мама схватила его за руку:
— Скажите, товарищ, как нам выбраться к карьеру Валёгин Бор?
Собака угрожающе зарычала, навострив острые уши и втягивая ноздрями незнакомые запахи. Пастух уставился на измученную женщину с растрёпанными волосами, в которых застряли сухие листья и ветки, в помятом платье, с мокрыми и грязными ногами. К ней жались две девчурки, такие же взлохмаченные и в грязных платьицах, с ведёрками сморщенных грибов. Пастух присвистнул:
— Я здесь недавно, Валёгина Бора не знаю. Тётку Наталью спросим. Эгей! — крикнул он. — Тётка Наталья, подь-ка сюда! Вот гражданочка, видать, заблудилась. Ей к Валёгину Бору надо.
Подошедшая женщина всплеснула руками:
— Батюшки! Да вы никак километров пятнадцать отмахали!
Мама с сомнением покачала головой:
— Да мы недавно из дому. А вы сами откуда?
— С Ключиков мы, — ответила тётка Наталья. — Отсюда полчаса ходьбы будет.
— А вы из дому-то когда же вышли? — удивлённо спросил пастух.
— В половине двенадцатого.
Пастух, приподняв рукав, посмотрел на часы.
— А щас половина шестого. Это вы без малого шесть часов бродили!
— Как же девчонки-то ваши выдюжили? — покачала головой тётка Наталья. — Сколько им лет?
— Мне пять, а Оленьке четыре, — ответила Таня.
— Поди, проголодались, — сказала тётка Наталья. Она погладила детские головки большими руками.
Пастух достал из холщового мешка два больших румяных пирожка и протянул девочкам. Те нерешительно взглянули на мать. Увидев одобрительную улыбку, сестрички с наслаждением принялись за пирожки. Из набитых ртов глухо прозвучало: «Спасибо!» Все сели на траву.