Сеть
Шрифт:
— Да, вчера вернулся. Ты что не рад? — Атли придирчиво оглядела его взволнованное лицо. — Захария — уникум, тебе не нужно бояться за его мастерство.
Но Ойтуш боялся вовсе не этого. Захария был в его сне, хотя первоначально его участие в операции Сати не планировалось.
— Зои, давай начистоту, — Ойтуш взглянул на нее усталыми красными глазами. — Чего нам стоит опасаться?
— Прежде чем я отвечу тебе, вспомни о том, что Сати одаренная, — Зои села напротив него. — Псы Роланда всадили в нее с десяток пуль, помнишь?
Признаться,
— Она защищает себя, защитит и вашего малыша, — продолжала Атли. — Ее одаренность не даст ей погибнуть.
— Неужели нет такого состояния, над котором одаренность не в силах?
— Не думаю, — Атли отрицательно покачала головой.
— А эклампсия? — продолжал настаивать Ойтуш.
Атли фыркнула:
— Риск минимален. Поверь, максимум, что может случится — у Сати испортится настроение…
— Почему у меня должно испортиться настроение? — в этот момент миссис Эвери вошла в медблок, уже облаченная в операционный халат и шапочку. Ойтуш взглянул на нее — такую непривычную, и его сердце ушло в пятки.
“Если что — зови, я всегда рядом”, — в голове прозвучали слова двойника.
— Сати, можно тебя на минутку, — произнес Ойтуш стремительно бледнея. Но поговорить им так и не удалось: в медбокс влетел полный энтузиазма Захария, и объявил, что пора начинать.
— Быстрее начнем — быстрее закончим, — согласилась с ним Атли. — После наболтаетесь.
— Нет! — выпалил Ойтуш, и все присутствующие недоумевающе взглянули на него. — В смысле… вы правы, не будем тратить время.
Доктор Атли уложила Сати на кушетку, а Захария занялся анестезией.
— Ты будешь в сознании, — Ойтуш вставил кислородный катетер ей в нос. — Говори мне обо всех изменениях, поняла?
Сати кивнула.
— Мне сегодня приснился очень хороший сон, — сказала она, сворачиваясь клубочком на боку.
— Да? И какой же? — живот Ойтуша неприятно скрутило.
— Все прошло хорошо, — Сати улыбнулась, спокойно и безмятежно, совсем как в его сне.
— Надо же… и мне такой же, — соврал Ойтуш. — Я люблю тебя.
Он не любил говорить эту фразу, но сейчас просто не мог не сказать.
— И я.
Голос двойника в очередной раз застал Ойтуша врасплох. Он был здесь, стоял за спинами врачей в своих начищенных ботинках, плаще и шляпе, видимый и слышимый только для него.
— Время, Ойтуш! Соглашайся, пока не поздно, — сказал двойник с противной улыбкой. — Соглашайся, и ты не увидишь как она умирает.
— Пошел бы ты… — сквозь зубы еле слышно процедил Ойтуш. — Начинаем!
Первые Потери Среди Протектория
Лидо Ройсс был счастлив. Еще бы — самый молодой служитель за последнее десятилетие, он ехал на свое первое самостоятельное задание, да еще и с двумя аниматусами сразу!
В маленьком полицейском фургоне они сидели прямо напротив него: два брата, тощие и длинные; безликие, каких теперь было принято
Когда-то братья-аниматусы были серийными убийцами, болтунами и весельчаками. В время операции Эмиля Гебхарда они смеялись и балагурили, но теперь, когда им обоим зашили рот, они превратились в молчаливых и покорных исполнителей, скорее смешных, чем устрашающих.
Но Лидо Ройсс знал, на что они способны.
Безликие прибыли в Метрополь всего две недели назад, но за это время успели поучаствовать в девяти арестах. Каждый раз они действовали безупречно, аккуратно вспарывая глотки своим жертвам, оставаясь при этом немыми как рыбы. Эффективнее всего близнецы работали именно в паре, поэтому чудовищ решено было не разлучать. Отправляясь на свое юбилейное задание, они мрачно косились на юного интуита, с которым им предстояло работать.
Лидо Ройсса буквально распирало от гордости. Одиннадцатилетний служитель цитадели выглядел с иголочки; сегодня утром он почти час провел у зеркала, укладывая ставшие непослушными волосы, и вот теперь ехал, небрежно закинув ногу на соседнее сидение. Задание обещало быть крайне интересным: задержать парня-сиделку, который убил своего хозяина. Случай редкий, как правило, после приема наркотиков живые игрушки быстро теряют волю к жизни.
“Надо быть осторожнее”, — подумал мальчик. Один раз ему уже выбила зубы дерзкая преступница с фиолетовыми волосами. — “Не буду подходить близко, пусть эти делают грязную работу”.
Ройсс с отвращением покосился на братьев.
“Фу, ну и мерзкие же!” — брезгливо подумал он.
Наверное каждый служитель, работающий с аниматусами, рано или поздно задавался вопросом: “Что будет, если они ослушаются?” Животный страх перед этими грозными существами иногда прорывался наверх, сквозь толщу веры в “знак качества”, в то, что аниматусы всегда выполняют приказы. Это гарантировалось Островом, и было неоспоримо. Но все-таки… Как не испугаться, когда рядом с тобой сидит то, что когда-то было безжалостным убийцей, а теперь получило еще и нечеловеческую силу?
Маленький Лидо гнал от себя этот страх. Сегодня он руководит парадом, он был в центре внимания, и именно ему будут подчиняться эти выродки.
— Мы приближаемся, — доложил водитель.
— Замечательно, — отозвался Ройсс и поправил свой костюм. Нельзя было предстать перед лицом жертвы в неподобающем виде.
Семнадцатилетний парень-сиделка не пытался бежать. После того как все произошло, и соседи вызвали наряд полиции, он забаррикадировался в гостиной вместе с трупом своего бывшего хозяина, и принялся ждать. Своей участи, которая была неминуема.