Сетевая игра
Шрифт:
На удивление бабуля не принялась дальше ругаться ни по поводу Пашкиной безграмотности, ни из-за смятых углов и не разрезанных на полоски номеров телефона для связи, ни из-за явления домой к ночи. И внука охламоном не назвала. Она сидела не на кухне с Другой мамой, а в зале, в кресле. И смотрела как-то исподлобья, сдвинув седые брови и собрав морщины на лбу гармошкой. А когда Пашка пошёл за ужином, обронила в спину:
— Я, Паша, сына найду.
И как-то так странно сказала. С угрозой.
Другая мама немного ситуацию прояснила:
Всё это бабкины мысли перевело в какое-то нехорошее русло.
— А чего она тогда торчит у нас? — проворчал Соколов-младший.
— Ой, Паш, я сама уже не знаю, что думать… Может, твой папа решил меня подставить? Проучить? Специально так устроил? Вот вроде совсем не про него, но больше ничего не идёт в голову… Куда подевался?
— Найдётся, — объявил Пашка и, повернувшись к раковине, принялся мыть посуду. И даже сковородку с плиты подхватил, сгрузив оставшуюся там котлету на блюдце.
Но отзеркаленную длинноверхую «Г», букву «далет», ему не дали ни разу. Ни за посуду, ни за то, что залил унитаз Доместосом и тёр ёршиком с таким остервенением, будто это было рыло Островской.
В комнате Пашка вывалил из шкафа куль вещей, сложил часть из них стопкой на верхнюю полку, но за уборку ничего не давали никаким образом, только дракона пожертвовали, потому как всё это его в натуре выбесило.
Пашка сел около оставшейся кучи вещей и попробовал думать про Островскую, чтобы добрать драконов, но специально не получалось.
Везде засада!
Плюнув на всё, он скрутил энергию за уже почти что драгоценную сотню баллов и уснул.
Утром разбудила какая-то возня в коридоре. Что-то звонко упало, потом приоткрылась дверь и заглянула Другая мама с виноватым видом.
— Прости, я уронила краску. Ты спи пока. Или пойдёшь с нами красить штакетник в палисаднике?
— Чего? — сел на кровати Пашка и осоловело заморгал: энергия не восстановилась полностью, и он нашарил телефон. Шесть утра?!
— Лидия Викторовна тоже загорелась новым проектом мэра! Да там уже и соседи на улице собираются, я ещё вчера краску купила. Инна с пятого точно будет. Может, это нас с бабушкой сблизит немного. Что-то скверное у неё на уме.
— Какой ещё проект мэра? Какой забор? Тебе на работу же.
— Так мне к девяти. Мы взялись в домовом чате обновлять штакетник. А ты сам-то что выбрал, кстати? С Люсей где-то и Толиком?
— Что — выбрал? — Пашка решительно восстановил энергию за сотню очков. Потому что ничего не мог понять вообще.
— Что делать будешь для города по этой замечательной программе нового мэра?
— У нас новый
Другая мама засмеялась.
— Ну даёшь! Просыпайся уже! Вчера ведь выбрал горсовет мэром города не кого-нибудь, а твоего бывшего преподавателя истории! Такой талантливый! Вот послушала его по телевизору и поняла: обязательно выйду на общественные работы! Представляешь, как можно город преобразить за считаные дни, если и другие люди послушают? Наш дом целый чат организовал, там почти что все соседи уже участвуют!
Глава 14
Общественное безумие
Пашка таращился до тех пор, пока Другая мама не ушла из комнаты и в коридоре снова не зашумел пакет с железными банками. Потом они с бабулей покинули жилплощадь: щёлкнул замок входной двери.
Она чего такое сказала? Гнидень стал мэром?! Люди хотят что-то делать для него просто так?! Преображать город?! Это что за дичь?! И на кой ляд ему преображать город, как будто ему не по фигу!
Пашка вскочил и двумя большими прыжками приблизился к окну, рывком сдвинув занавеску так, что кусок ткани оторвался от крепежа на карнизе.
Во дворе было человек сто, под их домом и под соседними. Люди всех возрастов собирали мусор, копали клумбы, драили шпателями оклеенные рекламой наружные стены подъездов, красили бордюры и заборы, малевали белым стволы деревьев. То и дело к ним подтягивались новые. Это в шесть часов утра в будний день!
Да никогда в жизни ни одна речь по телеку не заставила бы народ перед работой во вторник выпереться делать то, что должны выполнять коммунальщики!
Это можно было сделать только игрой.
С помощью которой гнидень стал грёбаным мэром города! Уж не удалён ли старый?!
Пашка схватился за телефон: новостная лента утешила только по поводу здравия бывшего главы города: его разжаловали голосованием, он был жив, и его участие в общественных инициативах анонсировали новости. Про дичь на улице тоже уже писали вовсю, хотя было начало седьмого утра!
Это безумие, кажется, творилось повсеместно!!!
Но какой функцией можно было вот такое вот сотворить?! Он же не мог бегать за каждым и настраивать! То есть, на высоких уровнях откроются какие-то массовые настройки?!
Несмотря на тёплую погоду, под кожей Пашки растёкся холодок.
Что происходит и на фига?!
Что задумал историк?!
«Если не свалить до возвращения бабули, будет лажа. Или к забору погонит, или в ментовку», — подумал Пашка и засобирался: начал спешно одеваться, наскоро перехватив что-то съедобное на кухне.
Уже обуваясь, набрал Марципана.
— Ты ошизел, что ли?! — выпалил тот первым делом сонным злым голосом. — Половина седьмого!
— На улицу выглядывал?
— Я не лунатик, блин. Чё ты хочешь в такую рань?!