Сети чёрного паука
Шрифт:
По лесу разнёсся боевой клич, а следом за ним жуткий лязг и звериный рёв распугали редких птиц. В образовавшейся свалке на узкой лесной дороге первым погиб вожак - двуручный меч разрубил его тело пополам от макушки до пуза быка. Первые бурры врезались в железный ряд, будто в стену. Лишь один рыцарь, покарёженный страшным ударом, отлетел в сторону, остальные, вкопанными обелисками встретили врага. Три первых быка остались лежать изувеченными тушами, остальные дружно спрессовали друг друга в одно целое и кровавое. Пара всадников вылетела из сёдел и рухнула на рогатые шлемы. Одному удалось выжить. Он извернулся,
Разрубив в капусту первые ряды наездников, воины тьмы добрались до тех, кто замыкал колонну. Стрелы перестали вылетать из кустов, а орки, встретившие врага ураганом ударов, всё же пали от чёрных мечей. Оставшиеся в живых, те, кто не успел столкнуться с таранной мощью чёрных рыцарей, смекнули, что изменить ход битвы они не в их силах. Операция по заходу вражеской армии в тыл провалилась, и выжившие орки поспрыгивав с быков, ломанулись кто в чащу, кто прямо по дороге обратно к лагерю. Пока рыцари будут дорубать бурров, у воинов будет возможность спастись.
Один из орков ворвался в кусты и узрел страшную картину: изувеченные тела устилали путь в лес, кровь забрызгала деревья, с нижних суков свисали кишки. В кровавом месиве с трудом угадывались элементы тел гоблинов.
Позади орка что-то зашуршало, но обернуться он не успел. В спину будто ударили тараном. Орк явственно ощутил, как переламывается пополам не только позвоночник, но и само тело, а ближайшее дерево рванулось навстречу со скоростью выпущенной стрелы.
Бежавших по дороге орков смерть настигла так же стремительно. На одного из последних убегающих сверху спрыгнула огромная мохнатая туша, вдавила в землю. Длинные пальцы с завидной лёгкостью отделили голову от тела. В длинном прыжке, гримм метнулся за следующей жертвой, на ходу сорвал голову и тут же устремился за последним орком.
Обернувшись, зеленокожий понял - убежать без боя ему не суждено. Вид мчащейся во всю прыть зверюги в любой другой ситуации лишил бы сознания кого угодно, но сейчас, находясь в безвыходном положении, воин не потерял твёрдости рук и сердца. Секира взметнулась навстречу чёрной твари, и... Оружие распороло воздух. Мохнатая лапа сгребла в кучу ноги орка, подняла в воздух и тут же опустила. Тело громыхнуло о вытоптанную землю. Ослабевшие руки разжались, выпуская оружие. Больше орк не сопротивлялся.
Зверь всмотрелся в тело, пытаясь определить степень мёртвости и, решив не рисковать, наступил задней лапой на спину поверженному врагу, передней же дёрнул за голову, вырывая её с куском позвоночного столба.
А позади чёрные рыцари двинулись в обратный путь, оставив на лесной дороге фарш из орков и бурров.
6. Ночные скитальцы.
20 сентября.
Роланд шагал рядом с телегой, запряжённой парой лошадок. Мысли молодого человека парили далеко в хмуром небе, вместе с тяжёлыми вечерними тучами бороздили бескрайний простор в поисках успокоения. За последние два часа небо почернело так,
– Если уже сейчас твоя рожа хмурше тучи, то, что будет, когда придём в лагерь, к раненым? – по-доброму нахальный голос вырвал Роланда из размышлений. Тобос, удобно устроившийся на мешках с продовольствием и до этого непринуждённо болтавший с возницей-гномом, обратил, наконец, внимание на понурого товарища.
Роланд поднял взгляд на старого друга по учёбе.
– Мы ж воевать идём, а не на бал. Ты-то чего сияешь?
– Послушал бы ты, что тут гноме рассказывает, может тоже повеселел бы!
– Ну, – в знак подтверждения обернулся и кивнул гном.
– Давай, забирайся ко мне, а то как бедный родственник ковыляешь там. Не стесняйся, - Тобос подвинулся.
Телега шла самой первой в длинном обозе, тянущемся по узкой дорожке прямо у края обрыва. С одной стороны дороги высокие ели уходили вверх по пологому склону, с другой стороны ели простирались вдаль, а острые макушки ближних дерев выглядывали из-за края обрыва, будто подглядывая за продвигающимися на войну людьми и вереницей телег, гружённых лекарствами, едой, оружием и одеждой.
Роланд посмотрел на разбитую дорожную ленту, петлёй уходящую за поворот, потом взглянул на усталых лошадок.
– Лучше уж я пешочком. И тебе бы не мешало слезть. Посмотри, кони совсем вымотались.
– Они у меня крепкаи, - с гордостью заявил гном.
Тобос пожал плечами и указал пальцами на возчего, мол, послушай старших.
Место, где сошлись армия Оглфира и Восточная Орда приближалось, разговоры за спиной набирали громкость - так люди пытались себя успокоить. Под общий гомон не унимался и Тобос – любитель поболтать ни о чём и подурачиться по любому поводу. Гном тоже оказался не из молчаливых и не отставал.
– Щас в лагерь приедем, а король сам нам на встречу выйдет и скажет: «Други, силушка нашей славной армии иссякла, пора бы и вам пролить кровушку за родную землю. Берите мечи, доспехи, и вперёд! Лекари, повара! Нам нужны все, кто может держать оружие» - гном пытался изображать голос короля, но вышло нечто совершенно стороннее.
– А мы ему: «Государь, смилостивися, нам врага только обтрухаными штанами пугать!» Не, ну, правда, мужики, я бы ни за что не вышел бы вот так в чисто поле против такой мощи. Вы орков видели вообще? Они ж здоровые как быки, - Тобос активно жестикулировал руками, выглядел весёлым, приближение битвы нисколько не смущало молодого человека. По крайней мере, внешне.
Гном кивал.
– Ну, это да. Хотя вот в городе они нас, бородачей, побаиваются.
– Во пьяном угаре вы все страшны, - расхохотался Тобос.
– Да и без угару, - смутился гном. – У меня деду вон, девятый десяток пошёл, а он до сих пор, знаешь, как шилбаны бьёт, аж дно у кружки гнётся.
– Ой, ну и силён же ты, гноме, заливать! – Тобос смотрел на собеседника с ироничной улыбкой.
– Заливаю я только глаза по вечерам в кабаках, - ответил гном. – А дядя мой, тот вообще однажды в подворотне с бандюганами сошёлся, и те об него ножи поломали.