Сети Культа
Шрифт:
Мучительные крики вновь заполнили помещение. Ланкарт поморщился.
— И ведь это обо мне говорят, что я жесток, — хмыкнул он.
Ренард, Иммар и даже Киллиан, несмотря на неопытность в допросах и собственную изможденность, сохранили невозмутимые лица.
Распорки были извлечены из изувеченного рта демона-кукольника.
— Ммм… — страдальчески простонал он, из глаз полились слезы. — Нас тринадцать… было… в Дарне. Я назову все имена, прошу… дайте воды, во имя богов, умоляю!
— Имена и должности. Сейчас же. Иначе вернем тебе в рот распорки.
Данталли
— Да… Даниэль Милс. Член городского совета Дарна.
— Ваш лидер?
Бенедикт нахмурился, вспоминая множество разговоров на тему того, насколько тщательно сейчас ведутся проверки, чтобы раскрывать данталли, пытающихся пробиться к высоким постам.
— Нет лидера… но Даниэль… иногда берется за это. Воды, пожалуйста.
— Сначала имена, Жюскин.
Пленник громко всхлипнул. Тело его била мелкая дрожь.
— Есть… — он замялся, словно из последних сил боролся с собой. — Есть два брата. Ран и Эрнст Казави. Близнецы. В Дарне работали в подмастерьях у кузнеца. Еще… Конрад Делисс. Хороший плотник. Деллиг Нейден, он… вроде как, был знатных кровей… чем занимается, я толком никогда не понимал. Брался за мелкую и необременительную работу, нигде подолгу не задерживался. Рахиль Волой… женщина средних лет. Прачка. Эндри Краввер, искусный фехтовальщик, хороший стрелок. В Дарне давал уроки фехтования. Томас Корт, мастер кукольных дел… у него свой передвижной кукольный театр. Мейзнер Хайс. Тоже знатных кровей, хорошо обращается с оружием, хорошо обучен. В городской совет Дарна не рискнул идти, работал переписчиком книг. Сайен Аргер, лекарь-самоучка. И… Ян Барнс, занимается резьбой по дереву. Прошу вас, мы ведь никому не причиняли зла, жрец Колер…
— Это одиннадцать, — холодно перебил Бенедикт. — С тобой — двенадцать. Кого ты не назвал, Жюскин?
— Я…
— Иммар, — спокойно окликнул жрец.
— Нет, прошу! Не надо больше. Я… скажу… Цая. Цая Дзеро.
Колер нахмурился.
— Дзеро, говоришь? Родом из Растии?
В измученных глазах Жюскина мелькнула неподдельная боль.
— Вы убили ее семью.
— А девчонке удалось сбежать, — безразлично кивнул Бенедикт. Несколько секунд он молчал, затем небрежно обернулся к Ланкарту. — Проверяй, что хотел.
Лишь теперь он рассмотрел своего ученика, слабой походкой шагнувшего в луч света, и лицо его вытянулось. Причиной послужило не то, что Киллиан выглядел так, будто его действительно едва подняли из могилы — на нем не было ни одного защитного красного элемента.
— Проклятье! — прошипел Колер, тут же становясь между молодым человеком и пленным данталли. — Будь ты проклят, Ланкарт, немедленно…
— Успокойся, Колер, — махнул рукой некромант. — Я знаю, отчего ты переполошился, но причин для беспокойства нет.
— Ты в
— Все в порядке, Бенедикт, — предательски слабым голосом произнес Киллиан, медленно выходя в тусклый круг света фонаря и попадая в поле зрение изможденного и перепуганного пленника, столкнувшись с ним взглядами. — Посмотри на меня.
Несколько мгновений Жюскин и вправду смотрел. Однако казалось, что сосредоточить взгляд на молодом жреце он отчего-то не может.
Сердце гулко ударило в грудь Харта изнутри.
«Не видит… он не может меня разглядеть…» — мелькнула одновременно победная и пугающая мысль.
— Попытайся взять меня под контроль, — лишенным эмоций, тихим голосом произнес Киллиан, медленно и осторожно опустившись на корточки рядом с пленником.
— Харт, — напряженно нахмурился Бенедикт, но молодой жрец не обратил внимания на предупредительный тон наставника.
— На мне нет защиты. Если возьмешь меня под контроль, я стану твоей марионеткой и помогу тебе выбраться отсюда. Используй нити.
Видят боги, Жюскин пытался. Пусть это предложение и показалось ему слишком хорошим, чтобы быть правдой, он понадеялся, что Тарт благословила его и действительно предоставила шанс выбраться. Но контуры молодого человека, на котором и впрямь не было ничего красного, почему-то расплывались… будто свет фонаря вокруг него был слишком ярок — настолько, что от него жгло глаза.
Глаза действительно жгло, и дело было не в пролитых на пытках слезах и даже не в смертельной, болезненной усталости. Нити попросту не видели, за что зацепиться. Черты внешности Харта казались вполне ясными, но стоило попытаться сконцентрироваться на них, как он словно терялся из виду, одновременно оставаясь на месте.
Повторять свою команду Киллиан не стал. С ускоренно бьющимся сердцем он смотрел прямо в глаза данталли и ждал, когда собственное тело перестанет ему подчиняться, но ничего не происходило.
— Потрясающе, — выдохнул Ланкарт, воодушевленно соединив подушечки пальцев. — Результат превзошел все ожидания. Он стоил таких стараний, этот мальчишка!
— Я не могу… — выдохнул Жюскин, смаргивая слезы. — Что… что ты такое?! Я не могу… на тебе нет красного, Боги, но я не могу!
Киллиан продолжал смотреть в глаза данталли, чувствуя, как взгляд наставника буравит ему затылок.
— Бенедикт, я хотел бы остаться на продолжении допроса, если вы позволите, — холодно произнес он, не поворачиваясь к Колеру. — Как видите, защита мне не требуется.
Задавать вопросы было не место и не время, Бенедикт это знал, хотя в голове строились самые разные предположения.
— Оставайся, — почти безразлично произнес он.
— Боги! — жалобно воскликнул Жюскин. — Я ведь все сказал! Умоляю…
Ланкарт сделал несколько шагов к Бенедикту.
— Посоветую тебе пока что не увлекаться пытками слишком сильно, Колер. Тот эликсир, что я изготовил, еще следует проверить на этом данталли.
— Не увлекусь…
Глоссарий