Севастопольский бронепоезд
Шрифт:
В те дни встретила Оля в Казачьей бухте Бориса Вареника. Лишь несколько минут поговорили, Борис простился и с группой бойцов, с автоматами наперевес побежал на переднюю линию. Потом среди раненых она узнала еще одного железняковца — Леонида Дроздова. Он был весь изрешечен пулями и все спрашивал, будет ли жить… Санитары говорили, что он из противотанкового ружья подбил фашистскую бронированную машину; потом добил ее гранатой, но и его успели все-таки прошить пулеметной очередью.
Оля сопровождала раненых на корабль, а когда неожиданно обрушился причал, толпа отбросила ее назад, и она зацепилась ремнями санитарных сумок за какие-то ящики.
Когда наступило самое страшное — плен и всех оставшихся в живых погнали в город, рядом с Олей в колонне оказалась женщина с двумя малолетними детьми. Оля взяла одного из них на руки. Уже в городе им обоим удалось незаметно выйти из колонны и влиться в толпы жителей. Потом она с большим трудом добралась домой, в Сакский район. Понадобилось много времени, чтобы оправиться от пережитых ужасов.
После войны Оля окончила фармацевтическую школу, много лет работала на крымских курортах, а недавно переехала в Севастополь и работает в одной из больниц…
Долго еще мы сидели у изголовья могилы, беседовали, вспоминали дорогих и близких нам друзей-товарищей. А когда ушли, на могиле осталось два букетика цветов.
Живут и трудятся в Крыму многие мои товарищи — бывший кок и пулеметчик бронепоезда Иван Николаевич Пятаков, комендор Борис Яковлевич Гришко, кочегар Иванов.
Особенно порадовала меня встреча с сыном комиссара Порозова. Ведь я его знал, можно сказать, еще с тех далеких боевых лет. А как сложилась его дальнейшая судьба?
Передо мной — три волнующих документа, напечатанных в многотиражной газете авиационно-технического училища, где в 1942 году учился Леонид Порозов.
Первый документ — письмо комиссара Порозова сыну:
«Сегодня исполнилось двадцать два года, как я состою членом партии. В этот день наш бронепоезд совершил много налетов на врага, и все были успешными. Я верю, что наш народ под руководством партии разгромит врага. Верю, что после победы советские люди будут жить еще лучше и Родина станет еще прекраснее и могущественнее. Для этого, если придется, не жалко и умереть. Учись, сынок, военному делу упорно и настойчиво, и когда попадешь на фронт, бей врага, как бьем сейчас мы. Если струсишь, смалодушничаешь, тогда ты мне не сын».
Второй документ — письмо полкового комиссара Санникова. Вот оно:
«Курсанту Порозову Л. П.
Ваш отец полковой комиссар П. А. Порозов служил военным комиссаром бронепоезда «Железняков»… Ваш отец стойко защищал нашу священную землю и погиб в бою смертью храбрых, обороняя Севастополь. Пусть образ отца будет вашим знаменем в борьбе с озверелым фашизмом. За его пролитую кровь, за его смерть беспощадно мстите фашистским варварам — вандалам XX века».
Третий документ — письмо курсанта Леонида Порозова, выпускника-отличника:
«Я недавно узнал о гибели моего отца, комиссара бронепоезда «Железняков». Он стойко сражался до последних дней обороны, погиб в неравной борьбе, но не отступил. Я горжусь своим отцом и клянусь быть таким же, как он, — храбрым и беспощадным к врагам. Сейчас, закончив учебу, я заверяю, что честно и самоотверженно буду защищать свою Родину. Я отомщу поганым фашистам за смерть своего любимого отца, за гибель многих советских людей, павших от рук фашистских злодеев.
Эти письма всколыхнули всех курсантов училища. Вся рота, в которой был Леонид, подала рапорты с просьбой отправить на фронт под Волгоград. Лишь половину просьб удовлетворили. Леонида Порозова, как отличника, оставили в училище инструктором. Но прошло несколько месяцев, и через генерала Самохина, друга отца, Леониду удалось добиться отправки на фронт. Воевал на Ленинградском фронте в 7-м гвардейском штурмовом авиаполку. После тяжелого ранения его снова переводят в училище инструктором. После войны получил офицерское звание и сейчас служит на Дальнем Востоке. Женат, имеет двоих детей — внуков комиссара Порозова.
Встречаюсь я и с людьми, которые не состояли в экипаже нашего бронепоезда, но принимали самое активное участие в его строительстве и боевой деятельности. Антонина Алексеевна Сарина, руководившая промышленностью города в дни обороны, и сейчас в Севастополе. Она возглавляет историческую комиссию при горкоме партии и ведет огромную работу по воссозданию правдивой истории обороны города-героя.
Живет в Симферополе бывший начальник политотдела военно-эксплуатационного отдела НКПС Александр Елисеевич Немков. Железняковцы очень любили его за большое внимание к бронепоезду.
К сожалению, не дожил до победы начальник ВЭО И. Д. Киселев, также очень много сделавший для боевой деятельности «Железнякова».
В силу сложившихся обстоятельств он 4 июля 1942 года попал в плен и был зверски замучен в фашистском концлагере. Трагическая участь постигла также начальника дистанции пути коммуниста Михаила Николаевича Вельского: гитлеровцы расстреляли его.
Быстро пролетели дни отпуска у Леонида Петровича Порозова. Он побывал везде, где проходили пути черноморского бронепоезда: Бельбекская долина, Балаклавская ветка, Мекензиевы горы, Инкерманские высоты, Камышловский мост. Он еще и еще раз убедился, что отец его, полковой комиссар Петр Агафонович Порозов (впрочем, правильно его отчество — Агафонгелович) воевал храбро и мужественно и погиб как настоящий коммунист. Он слушал и слушал с жадностью мои рассказы и словно видел перед собой севастопольскую землю дней обороны, вздыбленную рвущимися снарядами, видел сотни бойцов бронепоезда и среди них одного — самого дорогого, любимого, с которым не довелось ему больше встретиться. И мне казалось, что он заново, по-другому узнавал своего отца — как солдат солдата.
В последний день мы прощались на перроне севастопольского вокзала. Подошли и, не сговариваясь, остановились у трех высоких тополей.
— Эти? — спросил Леонид Петрович.
— Да, эти, — ответил я. И мы молча сняли фуражки.
Когда-то возле этих тополей стоял наш бронепоезд. И когда вражеские самолеты бомбили нас, доставалось и этим деревьям. А вот растут и еще больше поднялись к небу. Потому что жизнь непобедима.
Мимо, смеясь и оживленно переговариваясь, прошла группа юношей и девушек. Загорелые, обветренные, веселые, жизнерадостные. Видно, студенты. О! Да это не те ли самые, что недавно явились невольными свидетелями нашей встречи с Леонидом Петровичем? Так и есть. Вон ту неугомонную девушку с васильковыми глазами невозможно не узнать, щебечет без умолку. А рядом и паренек с пушком на губе. Как повзрослел! Важничает. А всего-то и прошел какой-нибудь месяц! Здорово, ребята! Здравствуй, племя младое!..