Север
Шрифт:
Забавно, но ни тогда, ни сейчас, он не чувствовал страха. Должен был, но не чувствовал. Словно страх навсегда оставил его душу, как и любовь, преданность, вера… Все ушло, уступив место бесконечной ненависти к себе и к Убийце. Но кем он был?
Логар пытался осознать, что он только увидел. Очередное видение? А может, это был истинный облик того, кто звался Балором? Или же это та самая сила и власть, что давали Огненные Боги?
"Не важно, кто он такой, — в голове прозвучал голос мальчика. Ковала. — Ты убьёшь его, папа".
— Я убью его, — прошептал Логар, поднимаясь на ноги.
"Ты убьёшь его", — вторила брату Анара.
— Убью.
Сон
Кто-то кашлянул рядом с ним. Резко встрепенувшись, Логар хотел было схватиться за меч, но быстро опомнился. Врагов рядом не было. Пока не было. А голос подала девчонка, которую они отбили у инквизиторов. Сейчас она сидела у костра, обхватив колени руками и со страхом смотрела на Логара.
— Чего уставилась? — буркнул он, усаживаясь ближе к огню.
— Я… — девчонка промямлила что-то неразборчивое. — Я… я…
— Тебя говорить, что ли не научили? Как зовут?
— Налли, — выдохнула девушка. Логар прекрасно видел, как её трясло, и причиной, судя по всему, был страх. Или ужас.
— Нас было трое. Где остальные?
— Они, — девушка ещё раз кашлянула, — они ушли. Туда, — Налли указала на восток.
— Хорошо, — кивнул Логар, посмотрев в ту сторону, куда она указала, но затем его взгляд вновь вернулся к Налли, — кому ты служишь?
— Что? — не поняла она.
— Кому ты служишь? — повторил Логар. — Кто владеет твоей душой?
— Я… — опять замялась девушка, — я не знаю.
Бакортец несколько секунд смотрел ей в глаза, а затем достал из-за пояса небольшой кинжал, и швырнул его под ноги Налли.
— Я Логар, и я беру тебя. Теперь ты на службе Бакорта.
— Что?! — Налли в страхе отползла от кинжала и, посмотрев на Логара, сказала. — Но я не хочу никому служить!
— Либо ты будешь служить Бакорту, либо проваливай отсюда. Инквизиторы будут рады новой встрече, — взгляд холодных глаз весьма явно дал понять, что бакортец не шутит.
— Но я же ничего не умею, — Налли осторожно взяла кинжал, — как… чем я вообще могу служить? Зачем? Почему?
— Ты задаёшь много вопросов. — Логар разворошил ногой угли в костре и снова посмотрел на девушку. — Но парочка ответов у меня найдётся. В Империи идёт война, девочка, война в которой каждый обязан выбрать сторону. Правда, за тебя этот выбор уже сделали. Те инквизиторы, которых я убил — они уже решили твою судьбу. Теперь тебе остаётся либо умереть где-нибудь в Соладарских застенках, либо уйти прямо сейчас и искать счастья в дороге, либо присоединиться ко мне.
— Но почему? — Налли сжала в руках кинжал, но она все также не понимала, что происходит. Почему её хотели убить? Что она такого сделала, чтобы за ней явились слуги Огненных Богов?
— Я не Бог, чтобы знать ответы на все твои вопросы. Единственное, что я могу дать — это возможность сражаться за свою жизнь.
Больше никто из них не проронил ни слова. Налли все ещё пребывала в шоке от всего того, что с ней произошло, а Логар… Он достал свой сломанный меч и принялся водить по нему точильным камнем. В этих монотонных движениях он находил успокоение для измученной души. Вновь и вновь проводя камнем по лезвию меча, Логар все дальше отгонял от себя проклятые видения, и разум его становился
Ш-ш-ш-ш…
Он снова в тюрьме.
Ш-ш-ш-ш…
Дверь камеры открывается. Тюремщики пришли, чтобы вновь увести его на допрос.
Ш-ш-ш-ш…
Он набрасывается на них словно дикий зверь. Первый умирает почти мгновенно. Логар ломает его шею одним движением.
Ш-ш-ш-ш…
Второй пытается звать на помощь, но не успевает. Логар зубами впивается ему в горло, повалив ублюдка на пол. Он захлёбывается кровью, пока бакортец снимает ключи с его пояса.
Ш-ш-ш-ш…
Побег из тюрьмы оказался не самым сложным испытанием в его жизни. Эти идиоты даже сохранили те вещи, что отобрали у него, и поместили их в какой-то сундук в сторожке. Доспех Логару пришлось бросить, но меч, переломившийся в схватке с Балором, он оставить не пожелал. Сталь приятно отягощала руку, а когда несколько стражников поняли, что один из заключённых сбежал, клинок наконец-то смог испить крови. Убивая их, Логар впервые за долгое время, почувствовал себя живым. Он буквально ощутил, как кровь текла по его жилам, а сердце бешено колотилось в груди.
"Месть", — шептал меч.
Он хотел испить крови Убийцы.
Но было ещё рано. Слишком рано. Сейчас ему надо было бежать из тюрьмы, покинуть Соладар и вернуться в Бакорт. Там он прикончит эту проклятую шлюху Наритали и вновь заберёт себе свою провинцию, а затем соберёт новую армию. Балор заплатит, но кровь его прольётся лишь, когда придёт время.
Он бежал из тюрьмы ценой жизней ещё нескольких стражников. Все они были ничтожествами не способными противостоять лорду Бакорта. Его меч обрывал их жизни и Логар чувствовал безумную радость, поднимающуюся в груди с каждыми убитым врагом. Все они служили Убийце и только этим заслуживали смерти.
Весь этот проклятый город должен быть сожжён!
Так он думал, тенью проносясь по улицам Соладара. Бедняки и безумцы здесь были не в новинку, и на Логара никто не обращал излишнего внимания, особенно учитывая тот факт, что он никогда не подходил и на десяток шагов к стражникам, патрулировавшим город. Лишь однажды его остановил какой-то человек в красной робе.
— Постой брат, — сказал он, посмотрев на Логара, — скажи, веруешь ли ты?
Одного этого вопроса хватило для того, чтобы бакортец схватился за рукоять меча спрятанного под одеждой, но разум все-таки возобладал и он не стал убивать красного, лишь оттолкнув того в сторону. Если бы он пустил жрецу кровь прямо посреди улицы, то точно никогда бы не выбрался из Соладара.
— Брат! — кричал ему вслед красный. — Подожди!
Но ждать он не собирался. Сейчас Логар видел перед собой только одну цель — Узарийские Врата, ведущие к Северному Тракту. Если ему удастся пройти через них, то он будет в одном шаге от…
Лишь чудом он успел отскочить в сторону, уступив дорогу двум всадникам едущим прямо по улице.
Чёртовы ублюдки совершенно не обращали внимания на людей, и менее расторопные жители Соладара падали под копыта их коней. За ними ехало ещё несколько верховых, среди которых Логар, к своему немалому удивлению, узнал Велену. Корантарская гадина ехала с опущенной головой, а справе и слева её сопровождали всадники. Люди, наблюдавшие за всей это картиной, в большинстве своём молчали, но некоторые, в основном выделявшиеся красными повязками на руках, выкрикивали ругательства в адрес Велены, самым безобидным из которых было "предательница".