Севера. Часть 2
Шрифт:
У македонян был на всех карабин маузера, оставшийся от неловкого албанца, и к нему два десятка патронов. Оружие хорошее, но одного ствола даже для защиты от волков явно недостаточно, да и патронов маловато. С продуктами было еще более-менее, а вот с элементарными бытовыми принадлежностями и с теплой одеждой – полный швах.
– Так что мы получим взамен? – повторил Михайленко и, нимало не смутившись, обвел глазами собравшихся аборигенов.
– Но ведь у вас много всего, - священик попытался обосновать свою позицию, - И оружия, и прочих вещей. Уже то, что вы в состоянии снарядить такую экспедицию,
– Вера – это хорошо, - ответствовал Михайленко. – Она объединяет людей, помогает им преодолевать многие тяготы и невзгоды. Но давайте посмотрим на этот вопрос иначе. Вы должны понимать, что попали в место с весьма неоднородно распределенными ресурсами. С одной стороны, здесь полно леса, нетронутые реки, непуганая дичь, непаханая земля. Любой человек, способный к труду, в состоянии выжить здесь и прокормить себя. Вы согласны со мной?
– С этим трудно поспорить, - покивал священик. – Но…
Михайленко не дал ему продолжить.
– Но что касается продуктов промышленного производства – их не просто мало, их очень мало. Каждому поселку изначально дан стартовый капитал в материальном выражении. И на его основе вы должны построить свою новую цивилизацию. Или, если не сможете, присоединиться к более сильному и успешному анклаву, который смог найти и удержать большее количество ресурсов. Если хотите жить сами – будьте готовы торговать. И понимать, что продукты, лес – все то, что можно получить неквалифицированным трудом – будут дешевы, а плоды технологии – оружие, например, топливо и прочее – дороги.
– А как же общечеловеческие ценности, помощь нуждающимся?
– А что сделали нуждающиеся, чтобы помочь сами себе? Есть русский анклав. Несколько месяцев люди, не щадя себя, выкладывались, трудились. Находили другие группки людей и убеждали их присоединиться. Заметьте, именно убеждали, не прибегая при этом к насилию. Делали запасы, готовились к зиме, защищали себя и свое имущество от своих бандитов, от тех же ваших албанцев. И есть еще один поселок. Который ни хрена не делал, только проедал найденное. И вот теперь они просят поделиться. Тут вам не Евросоюз, и принцип распределения ценностей абсолютно социалистический: кто не работает, тот не ест, от каждого по способностям, каждому по труду.
– Но вы могли бы поддержать нас хотя бы на первоначальном этапе, помочь встать на ноги…
– Могли бы. Но что мы получим взамен? Мы, конечно, помогаем, но только своим. Вот два дня назад отвезли груз грекам, которые вошли в наш анклав. А что касается вас – вы нейтралы, вы сами по себе.
– У вас есть греки?
– Да, и греки, и поляки. Поляки добывают и поставляют в анклав соль, уголь, мед. Греки по весне займутся земледелием, они пока что получают товары авансом. Есть поселок, где люди специализируются на рыбной ловле.
– И что вы нам предлагаете?
– Я вам ничего не предлагаю, я просто обрисовываю положение дел. Мы сейчас пойдем дальше, а на обратном пути выслушаем ваши предложения.
Глава 7
Оставив потомков великого Александра почесывать репки, группа двинулась дальше. Впереди было еще часа
– Второй, говорит первый. Наблюдаю группу людей, отбиваются от стаи волков. Принял решение вмешаться.
– Куда! – крикнул было Михайленко, но на том месте где только что стояла передовая машина лишь висело облако снежной пыли.
Начальник скрипнул зубами, пообещав себе взгреть пацана за самовольство, и махнул рукой вперед, отдавая приказ основной группе. Три сотни метров колонна тянулась целую вечность – почти минуту. Там, за поворотом, над рекой раскатилось эхо частых винтовочных выстрелов, позже к ним добавились пистолетные хлопки. А когда начальник с карабином у плеча под рев мотора выметнулся из-за скалы, все уже закончилось.
Цепочка снегоходов подкатила к полю битвы. Головная машина стояла рядом с лежащим навзничь на снегу человеком, Мазурин распорол ему штанину и сноровисто накладывал повязку. Под лежащим расплывалось изрядных размеров кровавое пятно. Рядом с сержантом, склонившись над раненым, стоял немолодой мужчина в самом настоящем кондовом русском ватнике, ватных штанах и самодельном подобии меховой шапки. Еще один, помоложе, стоял чуть поодаль, опираясь на самодельное копье, по сути простую палку с примотанной к ней отточенной железякой. Острие железки было в крови. Вокруг среди ярких пятен свежей крови лежали убитые волки. Михайленко подъехал, пересчитал: семь штук. Все здоровенные, в холке - по пояс взрослому мужчине. Человек в ватнике обернулся к подъехавшей колонне, выпрямился, оглядел, определил старшего, шагнул навстречу и, приложив правую руку к груди, коротко поклонился:
– Благодаря ви, руски братя.
Тут переводчика не требовалось, все было понятно и так. Да и цель путешествия, очевидно, была почти что достигнута. Осталось только вернуть раненого домой, добавить толику ништяков и, в благодарность за спасение соплеменников, забрать с собой вожделенного химика. Впрочем, Михайленко решил это уточнить.
– Болгары? – спросил он «ватника».
– Да, така е, - ответил тот.
– Аз съм Петер Живков.
– Очень приятно.
Безопасник стянул рукавицу и протянул вперед руку. И, уже пожимая ладонь болгарина, представился:
– Станислав Михайленко.
Называя имя, он специально сделал ударение на второй слог.
– Поляк? – нахмурился было Петер.
– Болгарин по матушке.
Абориген расплылся в улыбке, и начальник уже решил, что его экспедиция увенчалась успехом. Тем временем, сержант закончил перевязывать раненого.
– Далеко до вашего поселка? – спросил безопасник. – Давайте, мы вас отвезем.
Живков отчаянно замотал головой.
– Там не може. Турците дойдоха.
– Турки? Откуда они тут взялись?