Севера
Шрифт:
– Ну, допустим, что делать по весне – решить еще успеешь, полгода впереди. А что ты будешь делать сейчас?
– Ты имеешь в виду, где мы будем зимовать? Да скорее всего, здесь и будем. Почему? Во-первых, до вас еще два дня пилить вдоль берега. Во-вторых, тогда придется этот склад к вам перевозить, потому что у вас и самих, как понимаю, лишней еды нет. А в-третьих, тут готовое жилье, которое нужно лишь слегка благоустроить, а у вас и своим-то домов не хватает, и успеете ли построить до морозов – неизвестно. Да и пригодится вам, поди, аванпост. Только ты винтарь мне подкинь, а лучше – два. И еще дробовик.
– СВТ я тебе, положим, дать могу. И полсотни патронов. А два тебе куда? У
– Научу, если потребуется. А вообще, запас карман не тянет. Сам же говоришь – зверья тут опасного полно. А если по зиме волки из леса выйдут? Топором отбиваться?
– Сказал же, дам винтовку. А ты – вот что: у нас с теплыми вещами плохо, а у тебя тут вон и ватин, и синтепон, и всякое прочее. Поделись парой-тройкой рулонов, наши девки пошьют одежку. А то давай – я у тебя по максимуму ткани вывезу, а взамен сколько-то готовых изделий.
Тут раздались возмущенные женские голоса:
– Да мы и сами себе сшить можем!
– Можете, так шейте, - пожал плечами Бородулин. – Речь-то о другом: здесь и сейчас в радиусе полусотни километров всего семьдесят пять человек. И у всех первоочередная задача – пережить зиму без потерь. Лично для меня очевидно, что вместе, объединяя ресурсы, зимовать легче. Да и чем меньше расстояние между поселками, тем легче прийти на помощь в случае чего.
– До первого снега, положим, еще две-три недели, - сказал Хорин. По меньшей мере, неделя на размышление у нас есть.
– Ты, Семен, думай быстрее, у меня ведь нет лишнего бензина туда-сюда кататься. Нашел в складе пару бочек, кончится – и придется все на горбу тащить.
– Ничего, у меня возьмешь.
– Ты же ведь просто так не отдашь.
– Не отдам.
– А если мне нечего будет дать взамен?
– Значит, будешь без бензина.
– Скопидомище. Смотри, выдохнется – да и выбросишь просто так, выйдет ни себе, ни людям.
– Не переживай, я собакой на сене сидеть не склонен, но и добро разбазаривать не стану.
Разговор начал уходить в опасную область, и Бородулин решил, что пора закругляться и поднялся из-за стола.
– Ну да ладно. Я, вроде, все, что мог, рассказал, вопросов у вас, вроде бы, не возникло, так что давай этот разговор заканчивать. Я на тебя давить не стану, как решишь, так и будет. Кстати, а что за техника у вас в боксе была?
– Так выйди, да погляди сам. На опушке стоит, выкатили, чтобы помещение освободить.
У леса, метрах в двадцати от склада, невидимый с берега, стоял раритет. Полноприводной Москвич-411. Бородулин такие видел только на картинках. Даже засыпанный листьями и хвоей, загаженный птицами, он производил впечатление нового. Бородулин неторопливо направился к машине. Вызвано это было не только интересом к продукции советского автопрома. Еще только сойдя на берег, он ощутил легкую вибрацию шара. К счастью, индикатор был предусмотрительно обмотан тряпками, и издаваемое им жужжание никто не слышал. Но сейчас, приближаясь к автомобилю, Андрей чувствовал, как вибрация в кармане становилась все сильней. Он открыл дверку «москвича», сел на водительское сиденье, подержался за руль, подергал рычаг переключения передач, открыл и закрыл бардачок – словом, сделал все, что сделал бы просто любопытный человек. Но вибрация была сильной, терминал явно находился где-то рядом. Бородулин сунул руку под сиденье, постаравшись сделать это незаметно. Есть! Пальцы нащупали холодный камень «планшета». Что теперь с ним делать? Спрятать под одежду незаметно не выйдет, переложить куда-нибудь, откуда будет потом проще достать? Но куда? Конечно, лучше всего в свой рюкзак, но сделать это незаметно совершенно нереально. Тогда пусть остается пока здесь, потом, когда Юры за ним
Наступали сумерки. До заката еще было время, но сквозь плотные темно-серые тучи, затянувшие небо без малейшего просвета, солнце виднелось лишь неярким светлым пятном. Хорин ждал гостя рядом с домом. Видимо, созрел для разговора. Они вдвоем уселись на специально положенное у стены бревно.
– Что это у тебя такое? Где взял? – спросил хозяин, увидев планшет.
– Там нашел, - Андрей неопределенно махнул рукой вдоль берега.
– А что это за штука? Дай глянуть.
– И покажу, и расскажу, и подержать дам, но сперва давай поговорим серьезно. Сейчас студентов твоих рядом нет, можно политес не соблюдать. Что ты решил?
– Сперва ответь мне на вопрос: есть у тебя прямые доказательства того, что мы куда-то попали?
– Прямых нет, зато косвенных – сколько угодно. Давай я тебе их перечислю.
– Давай.
– Загибай пальцы. Первое: сам момент перемещения. Резкое изменение окружающей местности. Вплоть до того, что исчезают реки и вырастают горы.
– А что, это невозможно?
– Возможно, конечно, но, во-первых, не мгновенно, а во-вторых, сопровождается такими катаклизмами, что извержение Везувия и Кракатау – это не стоящая внимания мелочевка.
– Ладно, принято. Давай дальше.
Хорин и в самом деле загнул палец.
– Звери, которых нет в природе. У нас в экспедиции есть биолог, он утверждает, что тот тигр, которого мы завалили, считается вымершим еще в доисторический период. Кроме того, разве у нормального зверя, хоть какой он ископаемый, вся тушка вместе со шкурой исчезает за сутки?
– Хорошо. Еще что?
– Ты дом, в котором поселился, внимательно разглядывал? Я вот тоже не сразу просёк, только когда Старый Юра носом ткнул. Посмотри на бревна, на повторяющиеся элементы, на кованые засовы и подумай, возможно ли такое в принципе.
– Считаем, три. Хотя это скорее не доказательство переноса, а подтверждение возможностей декораторов.
– А то, что все нормальные звери в полтора раза больше размерами, это ты за что считать будешь? Причем, не только зайцы, но и медведи. У меня пара мужиков с таким повстречались – с двух винтовок еле завалили. Когти – по пятнадцать сантиметров длиной.
– Вот видишь, а ты мне только один винтарь пообещал.
– Про это еще поговорим. Ты считаешь?
– Считаю. Уже четыре.
– Что телефоны сотовые не работают, ты уже и сам знаешь.
– Знаю, и что с того? Нет соты, и телефоны не работают.
– А то, что GPS не ловится, спутники не видать – это считается? Мы прошли от места переноса досюда примерно километров триста с севера на юг, и нигде не было места, чтобы заработало. У нас есть спутниковый телефон, так он тоже не фунциклирует.
– Уговорил, пять.
– Пошли дальше. Самолеты не летают. За два месяца не видели и не слышали в небе ничего. Ты себе такое можешь представить? И чтобы на озере, где рыбы вагон и маленькая тележка, не было ни рыбаков, ни ухоронок, зато были бы типовые домики, один в один, до последнего сучка одинаковые.